Тут на свою беду Ковалёв взглянул на «авоську» – сумку, сплетённую из ниток в виде сетки, дрожавшую в старческой руке, и увидел, как из порвашегося рыхлого бумажного пакета стекает на пол тонкая струйка сахарного песка.
– Бабушка, – сказал он. – У вас песок на пол сыплется.
– А ты, растуды твою мать, – ошибочно решив, что Ковалёв намекает на её старость, и оттого неожиданно рассердившись, благообразная старушка предрекла: – А ты доживёшь до моих лет, с тебя ещё не так песок посыплется!
– Давай! – понимающе потребовала продавщица. – Без сдачи?
– Без сдачи, – Ковалёв аккуратно высыпал мелочь в пухленькую руку симпатичной полненькой продавщицы.
Зажав бутылку мёртвой хваткой в правой руке, Ковалёв на одном дыхании промчался сквозь вокзал, пересек свободный первый путь, поскользнувшись на маслянистом рельсе и пробежав, будто собака с перебитой передней лапой, опираясь на левую руку, несколько метров, и вскочил на нижнюю подножку уже покатившегося вагона.
Так завершился этап стендовых испытаний двигателей, а доставка на полигон первой ракеты нового типа должна была состояться летом будущего года. Для приобретения опыта появилась возможность поработать на пусках ракеты предыдущего поколения.
***
Для многих сотен людей – проектировщиков, монтажников, гражданских и военных строителей, офицеров и их жен, выпускников военных академий, солдат срочной службы, представителей опытно-конструкторских бюро и промышленных предприятий путь на полигон начинался по разному.
Одни ехали несколько суток железной дорогой, пропитываясь специфическим запахом немытых, потных тел, неубранных сортиров, грязной одежды и постельного белья, усиленных солнцем в раскалённых вагонах, до станции Тюра-Там. Другие, если это было зимой, летели самолетами Ту-104 до Ташкента. Летом Ту-104 в Ташкент не летал – в невыносимую ташкентскую жару тяга двигателей этого авиалайнера резко уменьшалась, и её не хватало, чтобы поднять в обратный путь самолёт, под завязку заправленный керосином и полностью загруженный пассажирами. Летом выручал Ил-18.
В Ташкенте пересаживались в поезд и, переночевав в вагоне, приезжали, но уже с юга, на ту же станцию.
Для Июдина и Ковалёва путь на полигон в ноябрьский холодный вечер начинался прямо в Химках, откуда заводская «Волга» повезла их по Ленинградскому шоссе через центр Москвы в аэропорт «Внуково».