Я не была откровенно некрасивой, но я была рыжей, и это было моё самое главное пубертатное горе.
К девятому классу я обзавелась двумя подружками – Ирой и Галей, тоже серыми и неприметными; мечтой – уехать из Н.,;и своей первой великой любовью – Кириллом Мамоновым. Он сыграл большую роль в моей жизни, жаль, что трагическую.
К нему мы ещё обязательно вернёмся. Позже.
3. Часть 2
Санкт-Петербург, 2012 год, ноябрь
Конец ноября. Самый позорный месяц в году. Еще не зима, но уже не осень. Уже не любимое легкое пальто, но еще не шуба... Лёд тонкой корочкой покрыл замерзшие лужи, она ещё не совсем прочная, и, неаккуратно наступив – хрум! – нога увязла в ледяной жиже.
— Твою же ты мать! – выругалась я, извлекая новый сапог из недр грязной воды.
Чудесная красная замша потемнела, приобретя неряшливый вид. Marc Jacobs. Шестнадцать тысяч рублей с пятнадцатипроцентной скидкой. Прекрасное утро.
Я шла по проспекту, сжимая в кармане замерзшими пальцами пачку сигарет. Поскорее бы добраться до конторы и совершить первую за утро живительную затяжку, ведь благодаря тому, что проспала, покурить я так и не успела. А ведь утренняя сигарета это целый ритуал – чашка крепкого кофе, Парламент и что-нибудь из ретро, тихо льющееся из динамиков. Вновь покосилась на сапог. День ещё не начался, но уже все наперекосяк. Мелкая морось, хмурые лица, поникшие плечи прохожих. Да, Питер волшебный город, но не в ноябре и не этим утром. Воспоминания нахлынули сами собой, как волна, как цунами...
Там сейчас такое же серое утро, только на час раньше... В его квартире темно и холодно, радиаторы отключены. Ной просто ненавидит жару. Как и я. Ной. Он сейчас спит.
"Не думай о нём. Не думай о нём! Не. Думай. О. Нём!!!"
Какая же я слабая, дурёха бестолковая...
Впереди показался огромный бизнес-центр, в здании которого я трудилась вот уже три месяца, находясь на испытательном сроке в компании «Малиновский и сын». Я не знала наверняка, нравилось ли мне там, хотела ли я там остаться... Не знала. Я просто была рада. Рада, что убежала. Мне нравилось, что я теперь свободна, и что далеко от...
— Девушка, простите, вы обронили.
Мужчина в бежевом расстегнутом пальто протягивал мне красную вязаную варежку. Мою. Я похлопала по карманам своей зелёной парки. Так и есть. Потеряла, ворона.