– Мне-то бы как раз и лишку для одной-то ноги, а выпить надо. Ты, парнек, налей-ко всем, – попросил он Валентина.
– Мне уже хватит, – сказал Денис.
– Лей-лей, – подтолкнул Валентина Макар.
– Нет, я серьезно, – сказал Денис. – Уже жарко что-то. Лучше бы чаю.
– Чай не штука. – Макар поднялся за столом, поглядел в свою стопку. – Глубокая лешая… Мы ведь вот у мужика в доме собрались. Да у мужика-то еще у какого! Видали, в конторе на его имя грамот скоко всяких висит? А ведь все те же руки-то у его, других не приставили. Вы вот теперича приехали. Поздновато маленько, у его уж вон и круг позеленел. Ну, да, может, и встряхнется еще… Так вот я бы и желал… Сладкой-от чай у нас три раза на дню бывает, а горькая – токо по праздникам. Я дак вот горькой за его хлебну и вам советую.
– Полно, Макар! – Михаил Лукич махнул слабой рукой и переморгнул глазами, чтобы не набегали слезы. – Эко дело! Нам теперича чего? Как битым горшкам… – Он не знал, что ему сказать дальше, а гости уже встали за столом. Денис быстро налил себе в стопку и сказал глухим голосом:
– Простите нас, Михаил Лукич.
Выпили за хозяина. Ничего особенного вроде не сделали – просто почтили старика, почтили его дело, а будто каждому в отдельности было отдано почтение. На душе стало просторно и говорить о чем-то захотелось или песни петь.
– Чего бы это гостям про тебя рассказать, а, Матена? – с благодушным озорством спросил Макар.
– Дела у тебя другова нету? – отмахнулась хозяйка.
– А не про тебя, дак про приятеля, што ли? Глянь-ко-те на его – на кого похож? Ладно, богомазов теперича нету, а то бы за место гончарного дела иконописное в деревне развелось.
– А верно! Истинный этот… Ну как его, господи!? – сраженный неожиданным открытием стал спрашивать Василий. – Денис Михайлович, а? Этот, правда?.. Как его?…
– Действительно. Только у того борода была погуще и глаза жесткие, – пошутил Денис.
– Слушайте, а вы не родственники с ним? – спросил Василий.
– Разве што меньшой брат, али от заду девятая кость, как у нас говорят, – попробовал отшутиться Михаил Лукич.
Макар потянулся к гостям, замотал головой.
– Это што-о! – протяжно сказал он. – Раньше он у нас на господа нашего Иисуса Христа один в один был похож. Вота история-то была! Рассказать им, Михайла?
– Отстань, леший, народ-от смешить! – вступилась Матрена.