Сокрушение языческого капища
Молитвой низвела с неба огонь…
Наутро святую деву опять привели к Ульпиану. Он увидел, что на ее теле раны зажили и что последние дни и ночи никак не отразились на ее лице. Татиана была прекрасна. Ульпиан понял: без высшей помощи здесь не обходится, но Единого Бога он не знал – думал о волшебстве. Префект обратился к святой деве со льстивой речью:
– Дева, ты стала краше, чем была. Я вижу твою силу, пусть же эта сила послужит Риму. Будь вместе с римлянами, отрекись от своего колдовства – и ты увидишь, что наши боги умеют быть благодарными.
– Не от меня исходит моя сила, господин. У меня ничего нет, я только свидетельствую о Едином. Он по милости Своей исцеляет мое тело и не оставляет мою душу ни на минуту. Мне радостно быть с Ним, только это я и могу поведать…
– Ты можешь продолжать, но я прошу лишь одного: принеси жертву в храме Дианы и останешься свободной римлянкой!
Префект, в отличие от судившего Христа Пилата, был недалеким человеком. И если Пилат, видя силу Подсудимого, чувствовал, что она от добра, то Ульпиан был уверен, что Татиана владеет какой-то особой магией.
И потому святая Татиана уже не видела другого способа объясниться с Ульпианом, кроме действия. Ее слова не достигали ни ума, ни ушей префекта. Страстотерпица согласилась идти к храму языческой богини-охотницы. Когда святая походила к капищу, многие услышали скрежет нечеловеческого голоса, шедший от стен или кровли: «Горе мне! Куда скрыться от Духа Твоего, огонь возгорается во всех углах!» Это был чудовищный голос беса, обитавшего в капище, и он заставил вздрогнуть толпу.
Но святая дева только осенила себя крестным знамением и с улыбкой посмотрела на небо. Она начинала свою молитву: «Господи! кто может пребывать в жилище Твоем? кто может обитать на святой горе Твоей? Тот, кто ходит непорочно и делает правду, и говорит истину в сердце своем; кто не клевещет языком своим, не делает искреннему своему зла и не принимает поношения на ближнего своего; тот, в глазах которого презрен отверженный, но который боящихся Господа славит; кто клянется, хотя бы злому, и не изменяет; кто серебра своего не отдает в рост и не принимает даров против невинного. Поступающий так не поколеблется вовек» (Пс. 26: 1–5).