– А у инструкторов, конечно, доступ всюду есть, – зачем-то произнесла я.
Мур отпустил мою руку, но дверь открывать не спешил.
– Конечно, – подтвердил он и только после этого дал мне пройти.
– Ух!
Впервые на моей памяти у меня столько эмоций, что нет слов. Это была не спальня, а императорский номер люкс. По крайней мере, у меня никогда за всю свою жизнь не было такой огромной кровати, широко письменного стола, шкафа с зеркальными створками и… что это за маленькая дверь? Персональная ванная! Для меня одной!
– Возможно, так будет даже лучше, – протянул Мур, подпирая косяк двери со сложенными на груди руками. – Ты все еще опасна для общества, тебя нужно изолировать.
Я бросила сумку на кровать и, не отрывая от капитана взгляда, начала снимать свои старые кроссовки. Демонстративно отбросив их куда-то за спину, довольно улыбнулась.
– Вы на сто процентов правы! Спасибо за каморку. Не совсем в моем вкусе, конечно, но…
Договаривать я не стала. Ибо общаться с закрытой дверью – признак маразма.
Быстро проверив все полочки и ящики (профессиональная привычка), я обнаружила симпатичный ножик в прикроватной тумбе и, осмотревшись по сторонам (та же привычка), засунула его себе в карман. А затем вспомнила, что мне здесь еще три месяца жить, и с разочарованным вздохом положила обратно.
Но тут же с восторгом бросилась в ванную комнату, снимая одежду прямо на лету. Встав под душ, блаженно застонала, смывая с себя грязь и усталость. Я не знала, как много свободного времени у меня было, потому максимально быстро помыла голову вкусно пахнущим шампунем, сполоснула бальзамом и, окончательно почувствовав себя одной из тех зажиточных леди, намылилась гелем для душа. Теперь все тело благоухало по-разному, что меня почему-то сильно веселило. Обычно мне хватало куска хозяйственного мыла на все. На стирку в том числе. И не всегда оно пахло чем-то фруктовым.
Предовольная собой я вышла в комнату в чем мать родила, потому что нигде не нашла полотенца. И тут же вздрогнула от механического женского голоса:
– Время обеда.
Он звучал откуда-то сверху, и я, покрутив головой, нашла на потолке в центре комнаты камеру видеонаблюдения. Прищурилась, пытаясь ее рассмотреть, и почему-то мне показалось, что именно карие глаза капитана Мура я должна была там увидеть. Ужаснувшись, что он или кто-то еще может за мной наблюдать или посмотрит запись позже, я быстро схватила сумку и побежала обратно в ванную. Надеюсь, эти сектанты не настолько помешаны, чтобы ставить камеры и здесь. Если так, то пусть наслаждаются моим пением в душе. Голосок у меня, к слову, препротивнейший.