– Да, гард коммандер! – произнёс Звягин, и голограмма с его отображением тут же погасла.
Хартни поднял голову и скользнул взглядом по куполу: никаких красных точек, кроме тех, за которыми сейчас шёл «Стел», больше нигде не было.
– Вахтенный! Убрать купол, – негромко произнёс он, опуская голову и устремляя взгляд в то место экрана пространственного обзора, где отображались две красные точки.
* * *
Заградитель уже несколько стандартных суток скользил в пространстве вслед уходящим чужим кораблям. Оптимизму коммандера Хартни не нашлось подтверждения: заградителю так и не удалось достичь требуемого динамизма скорости, и единственное, что удалось его экипажу, – это выровнять скорость заградителя со скоростью чужих кораблей. И теперь они шли с одинаковой скоростью на удалении нескольких световых часов.
Насколько Хартни понимал, всё это происходило из-за того, что заградитель шёл на двух кроссфлекторах. Хотя повреждённый кроссфлектор остыл, но все попытки экипажа вывести его на штатный режим работы успеха не возымели: едва его мощность достигала двадцати процентов, как он начинал стремительно нагреваться. Требовался или выход в пространство, или же посещение агрегатного модуля корабля. Но и то, и другое на такой скорости было сродни самоубийству. Прекращать же преследование Хартни не хотел. Он уже превратился в охотника, который гнал свою жертву, надеясь, что она в конце концов свалится от усталости, от истощения энергии своих генераторов и станет его лёгкой добычей. Но Хартни сейчас в большей степени интересовала не добыча в виде чужих кораблей, а конечный пункт их назначения. Он даже не думал о том, что в конечном пункте заградитель могут ждать другие чужие корабли, которых может быть очень много. Его сейчас интересовали лишь вопросы: какая космическая раса противостоит Федерации; насколько она технологически развита, насколько агрессивна; будут ли у Федерации силы противостоять ей.
Как казалось Хартни, чужие корабли шли в никуда, так как никаких звёзд, могущих иметь планетные системы, в том направлении не наблюдалось. Терзаемый неизвестностью, он приказал вахте связаться с астрофизиком Марком Сотниковым.
– Куда направляются чужие корабли? – заговорил Хартни, едва над пультом управления вспыхнула голограмма с отображением Марка. – Ты что-то видишь в том направлении в телескоп?