Борис молча мотнул головой в сторону мотоцикла: «Поехали!»
Через минуту мотоциклетный треск уже доносился через листву огородов, становясь все тише за домами нижней улицы. Подъехав к дому Черкизовых, Борис заглушил мотоцикл. Алексей, подняв внутренний засов калитки, зашел в дом.
Возвращаясь к дому Кольциных, Лёха ехал на заднем сиденьи, как казак на коне, держа в правой руке вверх стволом поджиг огромного размера. Спрыгнув с мотоцикла, Лёха подошел к сидевшим на бревнах парням, демонстрируя ружье.
– Я же говорил! Во! – первым прокомментировал оружие Хмырь, подняв вверх в знак восхищения большой палец.
Это было одноствольное ружье с укороченным стволом. Блестящая труба из нержавейки с толстыми стенками была закреплена на прикладе металлическими хомутами.
Максим тоже удивился огромному размеру поджига и решил, что покажет свое новое оружие друзьям завтра.
Вовка поднялся со скамейки. Здоровой рукой взял ружье за цевье.
– Тяжелое, блин! На сколько бьет? – спросил он братьев, возвращая Лёхе оружие.
– Не проверяли еще! – ответил Лёха. – Вчера только хомуты затянули!
Подошел Борис:
– Ну, что решаем, мужики? – спросил он, обращаясь больше к братьям Черкизовым.
Тут наступила очередь высказать свое мнение Лёньке:
– Да что говорить-то! Идти надо да пробовать!
Он взял у брата ружье, покрутил в руках:
– Дома же не проверишь! В лес собирались, чтобы людей поменьше было. Я хотел где-нибудь на горе к сосне мишень прикрепить.
– Ну, хорошо! А заряд какой мощности? А пули? Какой у вас калибр, замеряли? – вчерашний солдат Борис со знанием дела задал эти вопросы мастерам-оружейникам, братьям-близнецам.
– Порох сыпанем из патронов. Там же все завешено до грамма. Считай, заряд как для ружья! Ствол и больше выдержит! Под калибр семь шестьдесят два трубку и подгоняли. Какие вопросы? Лопату надо взять. За белой скалой на просеку если пройдем, где мишени биатлона стояли, там этих пуль, как семечек!
– Да вон у пацанов сто процентов пули есть! Хмырь! Толясик! Слышьте, что говорю? Гильзы, пули там копали?
Услышав утвердительный ответ, он еще раз переспросил:
– Еще не повыбрасывали?
Пока Хмырь чесал левой рукой свою огненно-рыжую копну волос на затылке, соображая, что ответить Черкизову, Толясик соскочил с бревна:
– Щас! Две у меня, кажись, остались! – и побежал в сторону открытых ворот своего дома.