Вова замотал головой, сотрясая жировые складки на шее.
– Гол как сокол. Ни документов, ни денег. Нихрена, короче у него с собой не было, как бабка сказала. Да ты посмотри на него, он месяц, наверно, в канаве какой-нибудь валялся, – Вова заметно покраснел. – А-а! У него визитка какого-то похоронного агентства с собой была, – он подбежал к столу и достал из ящика чёрную визитку с позолоченной надписью.
Старшина повертел её в руках и спросил.
– Ты звонил?
– Нет, – ответил Вова.
– А чё так?! – усмехнувшись, спросил старшина. – Вова, почему ты на нас всю работу сваливаешь? – он кинул визитку.
Она упала вначале на стол рядом с телефоном, а затем слетела на пол.
– Звони, – скомандовал старшина.
Вова поднял её и стал набирать номер.
– Да, – ответил старческий голос с хрипотой.
– Алё, это ритуальное агентство? – по лицу Вовы побежал пот. – У нас тут мужчина, который не может ни имя своё вспомнить… вообще ничего не помнит, только вот ваша визитка у него…
– Да, это ритуальное агентство. Но вам ещё к нам рано, Владимир Сергеевич, хе-хе.
Красное лицо Вовы стало бледнеть.
– А-а-а…
– Молчи жук, если хочешь продолжать жить и копошиться в своём навозе. Деньги можешь оставить себе, а визитку верни ему, понял?
– Да-а.
После последней фразы сразу пошли гудки. Вова положил трубку и застыл.
– Ну и? – спросил старшина. – Вова?
– Это. Там нет уже агентства. Его вообще уже нет.
– Ладно, мы его забираем. А на будущее, Вова, постарайся, чтобы в выходные мы с похмелья не подрывались в твою дыру. Можешь хоть водкой их поить, хоть заставлять огороды копать, но держи до понедельника, лады.
Двое суток мужчина провёл в районном отделении милиции, где его периодически вызывали к разным людям в кабинеты, задавали вопросы, на которые он и сам бы хотел получить ответы, мазали руки чёрной краской, фотографировали и заставляли сидеть в грязной зловонной камере с уголовниками.
На третьи сутки его посадили в машину и привезли в районную психиатрическую больницу. Здесь ещё в течение месяца ему приходилось общаться с докторами и странными соседями, пока не решился вопрос о его переводе в Государственный научный центр имени Сербского.