– Жители планеты привязываются к крючкам, держаться ногами за скобы, руками за перекладины потому, что не имеют покоя. Всё на планете в движении.
– Ну вот! Теперь понятно! У тебя навалом дел! – Люцифер взглянул в глаза демона. Правая рука Сатаны помедлив немного с напряжением в голосе спросил:
– А как же Недоко? Проклятое Недремлющее око. Где он? Нам он очень нужен.
Чёрный принц вдавил каждое слово в мозг Вельзевула.
– Да! Среди Лебедей был такой. Исчез несколько смертных лет назад. Больше ничего не знаю, – Вельзевул надолго задумался.
– Ну вот! Дорогой сынок! Всё сам! Всё сам! Придётся возвращаться к «башне Судьбы». Люцифер развернулся на сто восемьдесят градусов, приготовился войти в лабиринт.
– Пап! Пусть покажет воронов и лебедей. Очень хочется посмотреть, как воюют, на планете «Ада холода».
Герцог Карро умоляюще посмотрел на папу.
– Потревожь не посмотреть. Можешь показать, как пахнет война? Наверное, кровью и потом.
Люцифер вопросительно посмотрел на Вельзевула.
– Бойцов вонючих, как бомжи, можно бы уважать, если бы не смрад, исходящее от потных тел.
Лысый демон зашёлся от ненависти, пена плескалась изо рта:
– Ненавижу запах человека. Особенно пота. Запах человечины убивает.
Лысина Вельзевула покрылась капельками пота. Гирлянды огоньков купались в каждой капли. Свет фонарей преломляясь, в каждой капле больно жалил глаза.
Вдруг, в углу зала – пещеры, появилось облачко. Тучка, разворачиваясь, как цветок, превратилась в прозрачную фигуру. Призрачное тело распустила прозрачные крылья за спиной, как у павлина. Прозрачные чешуя на теле, когти на лапах переливались всеми цветами радуги. Стеклянная сущность, взмахнув крыльями, взлетела. Бесцветный субъект парил на павлиньих крыльях под сводом пещеры. Колоссальные глаза с перепонками, как у стрекозы, внимательно вглядывались в лица демонов.
– Любезный! Это кто же в вашем царстве присутствует? – Проклятье!
Лысый демон, полинял. Чёрный цвет обратился яркокрасным:
– Ваше Высочество, я думал, что уродцы не покажутся при Вас.
Вельзевул сжал огромный кулак, величиной с голову телёнка. Лохматая лапа, злобно ощетинилась, острыми костяшками пальцев. Казалось, что демон, в неподдельной злобе, запустит кулаком, как палицей, в сторону прозрачной фигуры, веявшей добром и миром. Наконец демон прошипел: