Но не тут-то было. Все словно сошли с ума. Капитанский мостик обуяло безумие. Кто-то бегал, расшибая себе лбы о приборные панели, кто-то бился в припадках на полу.
Кентару оказался чуть крепче остальных. Закалённый в жестоких боях, ветеран вскочил с трона и бросился через весь командный зал к медицинской ячейке, встроенной в стену возле выхода.
Снося на своём пути одуревших подчинённых, он добежал до заветной кнопки и со всей силой ударил по ней кулаком. Дверца открылась, и рука генерала обрушилась на полки, сбив все медикаменты на пол.
Препараты разлетелись на несколько сотеров. Упав на колени, Кентару стал маниакально искать пневмошприцы с инъекцией лиха.
Уже на грани провала в безумие он нашёл заветный металлический цилиндр, прислонил его к шее и нажал на кнопку. Игла пронзила мышечную ткань, и лихо проникло в тело.
Сплюнув сгусток кровавой слизи, Кентару мгновенно почувствовал облегчение. Он взял в руки шприцы и шаткой походкой направился на капитанский мостик, где в агонии бился Калатит.
Генерал тяжело выдохнул, встал на колени и вонзил иглу в шею полковника.
– На! Успокойся!
Тот перекатился на спину и пришёл в себя. Кентару со стонами встал и пнул Калатита в бочину.
– За работу!
Смахнув кровавые сопли, Калатит поднялся на ноги и принял управление кораблём на себя.
Генерал осмотрелся, дошёл до Генау, достал следующий шприц и нанёс удар в шею.
– Коли лихо всем, кого видишь! Шприцы возле аптечки, – встряхнул он Генау за плечи. Затем выпрямился и грозно зарычал:
– Р-а-а! Что это было?!
– Возможно, нас атакуют! – проревел Калатит, согнувшись над интерфейсом радара.
– Кто-о-о?! – свирепел генерал.
– Два корабля противника сошли с орбиты и летят в нашу сторону! – прохрипел Калатит.
– Активировать защитные экраны! Приготовиться к бою! – выкрикнул генерал.
– Защитное поле активировано, – раздался измученный женский голос. Серена вернулась на рабочее место.
Кентару внезапно почувствовал, как что-то щёлкнуло в мозгу. Его состояние резко улучшилось. Мистический лихококон укрыл флагман от агрессивной реальности и атак неизвестного врага. Перемены были столь кардинальными, что многократно превзошли благотворные эффекты от индивидуальной спасательной инъекции. Генерал на акросию замер, коснулся ладонью правого виска и обвёл взглядом весь командный зал. Мирварианцы приходили в себя. С пола поднимались даже те, кому не успели сделать укол.