– Да, без проблем! – оживленно киваю ей, выбираясь из телеги. – Только давай сделаем это после праздника. Я хочу наконец-то стать собой, а это требует некоторого времени. Спасибо тебе за помощь.
– Не за что… – Кордэ тепло улыбается мне и снова заводит свою стрекочущую таратайку, – сегодня вечером, кстати, Учитель будет читать всем желающим интересные сказки народов Киокиори из мира Седых Океанов.
– В саду Рождения? Или здесь, в Библиотеке?
– Тут. В зале Парящих Костров и…
– А, знаю-знаю… Там еще плиты огромные, похожие на лесные поляны. Ладно, что хоть поднимаются они невысоко от пола. Всего-то в полуметре… – киваю, делая вид, что задумываюсь о ее предложении.
– Придешь? – она смотрит на меня со странной надеждой. Будто мое появление раскрасит этот вечер необычайными событиями и красками.
– Не хочу тебе врать. Я не знаю. Пока настроения нет… Но может оно еще появится…
– Ладно. Тогда я не буду пока прощаться с тобой, Роксет…
– Давай… – взмахиваю рукой и захожу в лифт.
Кованая решетка его дверей кажется невесомой. С третьей попытки нажимаю на знак своего этажа. Жнецы живут высоко.
Я наблюдаю, как луч света, падающий с неба, лениво режется причудливыми ломтями, прорываясь сквозь узор двери. Он касается меня, и мне хочется закрыть глаза и не видеть этого… Не находиться внутри вихря этой невероятной красоты. Но чертов левый глаз не слушается, и мне приходится наблюдать яркий огненный вихрь, который проходит сквозь меня, не ощущая преграды и ничего не согревая внутри… И мне отчаянно хочется, чтобы лифт уже наконец выпустил бы меня на моем этаже. Перестал мучить…
Молодых Жнецов учат тому, что испытания стоит встречать с улыбкой… Но я уже давным-давно не подхожу под понятие молодости, да и хоть сколько-нибудь существующего возраста. Поэтому могу позволить себе стоять с кислой миной сколько мне будет угодно…
Арочный коридор, похожий на ракушку в разрезе, заканчивается плотной занавеской из прозрачных бус. Роксет проходит между колышущихся сфер и останавливается посреди светлых каменных стен. Справа от него зеркало отражает женщину, чей облик он принял. Напротив оживает бесполезный камин, но, чувствуя настроение пришедшего, огонь гаснет, и зев дымохода зарастает искристыми камнями. Часть противоположной от входа стены отсутствует, впуская в себя мягкие потоки света. Он струится по каменному языку балкона без перил, на котором так и хочется сидеть, свесив ноги в высоту, от которой замирает дыхание.