– Хорошо, – понимающе киваю, прикидывая в уме кому бы можно было перепоручить его подопечных, – давай поступим так. Своих людей ты передашь Вескэлу. Он только второй год как Жнец, своих подопечных еще заводить толком не умеет. Так что его натаскивают сейчас все, кому лень доводить до ума свою работу. У тебя там много?
– Два человека.
– Прекрасно. Сам ты ищешь сейчас максимально чистую душу и заключаешь такую сделку, чтобы работа с ней наполнила тебя положительными эмоциями. После чего отправляешься, наконец-то, отдыхать и дожидаться взросления Кордэ в адекватном состоянии. Договорились?
– Нет… Но я подумаю.
– Да, пожалуйста, думай, не торопись. У тебя неделя, перед тем как уйти в сон, есть…
– Между прочим, Учитель, это самый настоящий шантаж, – фыркает Жнец, качая капюшоном.
– Это называется забота, мясо ты неразумное… – ерошу на голове волосы, прищуриваясь на яркий свет, льющийся в окно тягучей теплой взвесью…
Усталость наливает руки свинцом. Пыль въелась в кожу так, что мне кажется, теперь я могу на них прочитать пару сотен названий последних книг, что я расставила по местам в библиотеке. Подхожу к реке, что вьется у входа в Замок Тысячи Миров кривыми петлями, и опускаю пальцы в воду. Теплая… Вздыхаю, пытаясь оттереть темные полукружья под ногтями. Настроение из замотанного становится спокойным. Прошлым вечером Роксет так и не появился в зале Парящих Костров. Я не удивилась. Только неприятный холодок появился на лопатках и задней части шеи. Я знаю, что нас с ним многие прочат друг другу в пару… Но в тоже время… Наши пути далеки и лежат в разных плоскостях.
Учитель, наверное, мог бы объяснить это какими-то умными словами и правилами. Мне же, в отличии от него, вместо философии всегда прекрасно давалась геометрия человеческих миров. И, наверное, будет даваться и более сложная механика других одушевленных мест. Но считается, что я до этого еще не доросла. Мне только тринадцать. Глупости. Я потому и попросилась в библиотеку, чтобы начинать изучать основы в свободное время. Я слышала, как жрицы, занимающиеся воспитанием подрастающего поколения, советовались между собой, что я, якобы, опережаю остальных. И могу оказаться готовой к Маске уже в пятнадцать.
Конечно, если будет повеление Вселенной о том, что мне пора на испытание – я пойду на него хоть сейчас. Но просто так, до семнадцати, на меня никто никогда Маску не наденет. И это… Вызывает двойственные чувства. Мне хочется, чтобы Роксет относился бы ко мне как к равной… И в тоже время от мысли, что я могу уподобится ему, меня бросает в дрожь.