– С характером она. – Продавец протянула пакет с хлебом. Окошко было небольшим, и видел мужчина только руки продавца да голос слышал.
– Тут ухо течь начало… Клещ, наверное… А когда мне лечить?
Мужчина пошёл к своему подъезду. У двери подъезда обернулся. Над калачиком поднялись ушки, собачка смотрела в его сторону. Температура в подъезде дома градуса на два ниже, чем на улице, но какая благодать! Постоял, отдышался и направился к лифту. Дом новый, а потому маленькая металлическая коробка подъёмника ещё не загажена, и находиться в лифте приятно, ощущая прелести комфорта. В новой квартире душно, но это поправимо, мужчина включил кондиционер.
– Ну и что, что сорок два года! Ну и что, что возрастной кризис! – Мужчина поднимал себе настроение и тщательно мыл в дуршлаге ягоды сильным напором холодной воды. Не подождал, когда вода стечёт, вывалил содержимое в вазу и принялся мыть следующий сорт. Когда вышел из душа, сел в кресло у телевизора и запустил пальцы в ягоду, то они оказались в воде. Не глядя на вазу, задумался, ведь такого не может быть. Скосил глаза на вазу. Всё так и есть, вода по самые краешки. Аккуратно, чтобы не расплескать, понёс вазу на кухню. Снова ягоды в дуршлаге и пусть там стоят какое-то время, пока вся вода не стечёт, потом он за ними придёт. Уходя, бросает сердитый взгляд на вазу, потом на потолок.
Сверху доносятся голоса людей, да так чётко, что мужчина может представить себя их собеседником. Голоса мужские, и они меняются. Женский всегда один и тот же. Каждое слово, произносимое женщиной, сопровождается смехом, и создаётся ощущение того, что она не в себе. Выпитая или обкуренная, в общем, неблагополучная обстановка у соседей сверху. Днём ещё терпимо, а вот поздними вечерами, когда весь дом погружается в сон, слышимость усиливается. Можно даже продолжить незаконченную фразу, сказанную кем-то наверху. Нет смысла идти и ругаться, и взывать к совести. В половине первого, плюс или минус десять минут, наверху всё замолкает до утра. Утро в квартире наверху начинается в такое же точно время – половине первого дня, плюс или минус десять минут. Бессмысленная речь, хохот, шаркающие шаги и звуки двигающихся стульев или роняемых предметов, хлопанье входных и балконных дверей раздражало новосёла. Каждое утро мужчина отрывал изрядный кусок бумажного полотенца и стирал с карниза своего балкона плевки, пепел и шелуху от семечек. Проходил день, ночь, и карниз был вновь загажен.