Одиннадцатый дневник - страница 2

---

---

где всё – враньё и напоказ,

тем более легко и ловко

она прихватывает нас.

* * *

Улыбка бывает рассеянной,

надменной бывает улыбка,

пугливой и даже растерянной,

когда объявилась ошибка.

* * *

Прости, молодёжь, моё слово сердечное,

такая мне вышла стезя,

но сеять разумное, доброе, вечное

никак без занудства нельзя.

* * *

Живу я по-старчески благостно,

любуюсь шумливой эпохой,

а что было мерзко и пакостно,

уже мне до лампы и похуй.

* * *

Вокруг меня такие старики

сегодня пьют, забыв речушку Лету,

что вдруг и я здоровью вопреки

гуляю вместе с ними по буфету.

* * *

Я поживу ещё немножко,

ещё мне многое дано,

а после будет неотложка

и покурить не суждено.

* * *

Люблю свои стишки корявые:

почти всегда строка опрятная,

порой мыслишки есть кудрявые,

и меланхолия приятная.

* * *

Порылся я в моей судьбе,

ловя детали и подробности,

и справку выписал себе

о полной нетрудоспособности.

* * *

Как не любить мероприятия,

когда в крови – коллективизм?

Уединённые занятия —

писательство и онанизм.

* * *

Зря скользит короткий и проворный

взгляд по нашим будничным одеждам:

мы не надеваем траур чёрный

по мечтам, иллюзиям, надеждам.

* * *

В моих писаньях нету страстности,

а просто выстроена речь

об огорчительной напрасности

попыток душу оберечь.

* * *

Про то, что я тоскую и грущу,

что больше не пою весёлых песен,

сегодня я в лицо сказал борщу,

который переварен был и пресен.

* * *

Истёрлись юные томления,

забыто первое свидание…

У смерти есть уведомления,

одно из первых – увядание.

* * *

Снился мне удивительный бред,

из разряда вполне сумасшедших:

ем я свой ежедневный обед,

а вокруг меня – тени ушедших.

* * *

Печалюсь я совсем напрасно —

течёт отменная пора:

и в голове пока что ясно,

и выпить хочется с утра.

* * *

Никто на свете не повинен

в житейских горестях моих,

и в тесноте моих извилин

опять лопочет новый стих.

* * *

Столько мерзости в мире творится

при молчащем общественном мнении,

что светлеют причастные лица,

а свидетели – в недоумении.

* * *

Враньё и ложь не побороть,

они царят сейчас,

но кажется, и сам Господь

наёбывает нас.

* * *

Приснился мне роскошный сон:

я в рай медлительно иду,

а над котлами вознесён

стоит мой памятник в аду.

* * *

Моя поэзия простая

полна исконных слов народных,

и пусть меня ругает стая

из эрудитов гуглеродных.

* * *

Я сионист и русофил,

я просто с этим вырос —

во мне гнездо, похоже, свил

раздвоенности вирус.

Следующая страница

---

---