"Твою мать, Роджерс, сукин ты сын. –
Подумал Джонсон.– Откуда ты такой взялся?"
Майкл тяжело вздохнул и упёрся лбом в
толстые прутья решётки. Травмированное плечо отзывалось ноющей
болью каждый раз, стоило только сделать неосторожное движение.
Несмотря на оказанную медицинскую помощь, он всё равно с трудом мог
пользоваться правой рукой. И даже такая простая задача, как
удержание плошки с едой, вызывала определённые затруднения. Благо
Сэм всегда был рядом и оказывал необходимую помощь.
В голове Майкла роились неприятные
мысли. Он понимал, что подвёл братишку и оказанное доверие отца.
Отчаянье буквально разрывало его изнутри, но он не мог позволить
себе дать слабину. Тем более сейчас, когда явно начинало
происходить что-то нехорошее.
Вот уже пару дней их держали в
небольших клетках-домиках. По-другому и нельзя было назвать это
тесное помещение, в котором они оказались. Тем временем солнце уже
начало движение линии горизонта. А это означало лишь одно - скоро
порывы горячего ветра, продувающие насквозь их клетку от одной
стены-решётки до другой, сменятся ночным холодом, и придётся с
головой укрываться тонким покрывалом, от которого практически не
будет никакого толка.
Но не это беспокоило Майкла. Что-то
явно шло не так. Даже вечерние тени на укатанном песке за пределами
решётки сегодня отливали красноватым оттенком, не сулившим ничего
хорошего. Узкая полоска горизонта медленно темнела, набухая
тёмно-фиолетовым цветом, контрастируя с выгоревшим, бледно-голубым
небосводом.
Они с братом достаточно
путешествовали, чтобы понять – надвигается буря. Но местные грозы
не приносили с собой очищающей прохлады неистового дождя. Вместо
этого, сильный, порывистый ветер поднимал облака песка и мелкого
мусора, запросто способного выбить глаз и покрыть тело множество
мелких порезов.
Отец всегда старался избегать
подобного, прячась в надёжном укрытии, чтобы не позволить облакам
радиоактивной пыли попасть в органы дыхания, а оттуда дальше в
организм. Впрочем, это всё равно было невозможно в условиях мира,
уничтоженного этим смертоносным огнём. Впрочем, надвигающаяся буря
тоже не сильно беспокоила подростка.
Внутри Майкла словно метался
отчаявшийся пёс, чувствующий приближение беды. Он рвался, скреб
когтями закрытые двери, протяжно выл и лаял, но всё без толку.
Никто не хотел его слушать. От этого паренёк не находил себе места,
поспешно перемещаясь из одного угла клетки-коробки в другой и
медленно ударяясь лбом о прочные прутья решётки, пытаясь дать хоть
какой-то выход своей тревоге.