В эту же секунду с противоположной
стороны клети щёлкнул электрозамок и внутрь со скрежетом и лязгом
протиснулся терминатор. Люди невольно отпрянули от него, оказавшись
на улице, где их тут же выстроили в цепочку другие "болванки".
- Следуйте за мной, – повторил
мужчина и позволил себя лёгкую, победоносную ухмылку. Майклу
захотелось бросить ему в лицо тяжёлый камень, чтобы увидеть как тот
скорчится от боли и станет выплёвывать выбитые зубы на укатанный
песок. Притихшие заключенные последовали за ним, с опаской
поглядывая на стальных конвоиров.
Но всё это произошло несколько часов
назад. И, не смотря на явно фальшивое заверение "болванки" о
необходимости сдачи простых анализов, до сих пор никто так и не
вернулся.
Темнеющая полоса неба с тех пор
значительно увеличилась в размерах и уже заполнила собой четверть
видимого небосвода над крышей опустевшей клетки. Пока ещё горячий
сквозняк медленно раскачивал края тонких покрывал, свешивающихся с
коек, словно те тоже ждали возвращения своих владельцев.
Послышалось мерное гудение
электродвигателя, и широкие обрезиненные гусеницы с мягким шорохом
прокатились по песку. Майкл невольно отстранился от решётки, не
желая находится так близко к патрульному роботу. Массивная машина,
медленно проворачивая "тело" из стороны в сторону, плавно проплыла
мимо. В отличие от шагающих терминаторов, этот двигался практически
беззвучно, безукоризненно соблюдая маршрут по собственной
магистрали, которую он успел прокатать за несколько дней. Небольшая
приплюснутая "голова" с двумя тускло мерцающими прорезями,
заменяющими машине глаза, безучастно повернулась в сторону
подростка.
Майкл, почувствовав на себе холодный
"взгляд", быстро отвернулся, делая вид, что стряхивает
несуществующие соринки с плеча своей рубашки. Робот никак на это не
прореагировал и продолжил своё, практически касаясь краем гусеницы
металлического настила, предназначенного для "болванок" и
заключённых.
- Три часа прошло… - нервно заключил
он, продолжая смотреть вслед удаляющемуся роботу, пока тот не
скрылся из виду.
- У нас точно получится выбраться
отсюда? – тихо спросил Сэм, присаживаясь рядом с ним на край узкой
полки-кровати.
Они был вынуждены разговаривать
шёпотом, потому что другие мужчины в камере каждый раз недовольно
фыркали, стоило только завести речь о возможном побеге. Один даже
пригрозил на ломанном английском, что если те не перестанут "делать
ерунду", то он обо всём расскажет "болванкам". После этого Майкл
окончательно утратил к ним всякое доверие. И хоть его брат ещё
питал надежду, что люди должны помогать друг другу в любой ситуации
и объединяться перед лицом общей опасности, Майкл теперь был уверен
только в том, что далеко не все способны давать отпор. Для многих
куда проще было оставить всё, как есть. Ведь здесь не так уж плохо.
Есть еда, вода, чистая одежда. Пусть даже и в клетке. Зато живые.
Таковой была логика этих людей.