Как только я увидел её, когда она зашла в мой дом, я тут же представил, как она будет приходить в этот дом вместе со мной, готовить на этой пустой кухне, встречать рассветы и закаты со мной в постели, как она будет лежать на моих ногах при просмотре фильма.
Когда машина Дилана отъехала, я направился на второй этаж. Мои родители решили навестить меня, приехав два дня назад.
После того, что я сделал с Рейчел, я уехал в Лондон. Проведя тут свой первый месяц, я только и делал, что слонялся по клубам и по барам, цепляя девушек, которым только и нужны были мои деньги. Потом папа понял, что он теряет большие деньги и открыл мне строительную компанию, которой я сейчас руковожу.
С отцом у меня никогда не было нормальных отношений. В отношении с ним я чувствовал себя бессильным, я в полной мере чувствовал его власть надо мной. И только когда я вырвался в Лондон, я понял, что такое свобода. Я принял облик уверенного человека.
Я зашёл к нему без стука. Он сидел за рабочим столом и смотрел в компьютер с серьёзным лицом, нахмурив брови. На нём были очки с золотой оправой, в которых были белые квадратики, отсвечивающие от экрана компьютера. Его тёмные волосы с проблеском седины, как и всегда, были уложены гелем и зачёсаны назад. Взглянув на воротник его белой рубашки, мне показалось, что она вот-вот задушит его.
Увидев меня, он взглянул на дорогие швейцарские часы, а затем перевёл взгляд на меня.
– Это ты сделал? – спросил я твёрдым тоном, подойдя к столу и встав напротив него.
– Сделал, что? – спросил он тем же тоном и слегка сузил глаза.
– Ты пригрозил бизнесу семьи Сантьяго и лишил их многих миллионов?
Я смотрел прямо в его глаза, пытаясь понять: есть ли ему что скрывать. Но я видел странную путанность, словно он вспоминал, что он делал за эти пару дней.
– Нет, – коротко ответил он. – Мне хватило того, что мы лишили их любимой доченьки, – усмехнулся отец и вернулся к своему компьютеру.
Я решил, что больше не нужно говорить что-либо ещё. Если я дал себе слово, что защищу Рейчел от всего окружающего дерьма, значит, я сдержу это слово. И мои родители никак не должны узнать об этом. Пусть они считают, что она мертва, хоть и звучит это просто ужасно.
Развернувшись на каблуках, я пошёл к двери.
– Сынок, принеси мне кофе, – попросил отец приказным тоном.