– Вы берите, там немного осталось, почти все ушло на похоронную контору
Екатерина нерешительно протянула руку, взяла конверт и закинула его в сумку на плече.
– На столе еще записка была с вашим телефоном, вы уж извините, но записку не помню, куда сунула, – сказала женщина и развела руками.
– Ничего страшного, – тихо промямлила Екатерина.
Женщина поправила повязку на голове и посмотрел на старуху:
– Ах да, она там написала еще, чтобы свечи каждую ночь перед гробом зажигали
– Зачем? – удивлённо спросила Екатерина.
Женщина пожала плечами:
– Так я уж два дня ей свечи на ночь зажигаю, а сама думаю, не дай бог, заговорится еще что-нибудь! Но такова уж воля покойной, ничего не поделаешь.
– Ну да, ну да…
Женщина посмотрела на Лешу, который внимательно изучал кольца на пальцах старухи, затем перевела взгляд на Екатерину:
– Все-таки хорошо, что я до вас дозвонилось, а то бы завтра без вас вашу бабушку похоронили. А она вам, извините, кем приходится? Мать?
Екатерина покачала головой.
– Свекровь
– А сын-то чего не приехал?
Екатерина опустила глаза и погладила Лешу по голове.
– Умер, семь лет уже как, – тихо ответила Екатерина.
– Вот оно как! – вырвалось у женщины, она театрально покашляла в кулак и в очередной раз поправила гипюровую повязку.
Повисла неловкая пауза. Екатерина пробежала глазами со старыми выцветшими обоями и остановила свой взгляд на цветочном узоре в центре стены.
– Так вы, наверное, голодные! Пойдемте ко мне, пообедаем, а то, что ж вы тут торчать будете?
Екатерина затрясла ладонями:
– Нет-нет…спасибо! Мы найдем что-нибудь сами! Спасибо!
– Ну, смотрите сами, – ответила женщина. – Мне и пара уже, хозяйство у меня
Екатерина натянуто улыбнулась и энергично закивала головой, уж очень ей хотелось поскорее покончить с разговорами и вопросами.
– Еще раз спасибо за все! – сказала Екатерина.
– Если что, – соседка обернулась на выходе из дома, – мой дом через дорогу
Екатерина снова изобразила на лице улыбку.
***
В гостиной, как и везде в доме, мебель была старой: в центре комнаты стоял большой лакированный стол из темного дерева, посреди стола высокая перламутровая ваза молочного цвета, в вазе кислотно-оранжевые искусственные розы; у входа в тон столу громоздился лакированный шифоньер; у стены диван с зеленой обивкой, а со спинки дивана, накрытой белой накрахмаленной салфеткой, на них смотрела голубыми пластмассовыми глазами советская кукла с бантом.