– Будем ждать. До свидания.
– Доброго здравия!
Что же делать? Старика мне оставить не на кого.
Дожевываю. Захожу в комнату к отцу – спит. Или проcто закрыл глаза. Сейчас не поймешь. Достаю из шкафа ветровку. Сыплются семечки – значит, ее надевал отец. Он всегда носит в кармане семечки и кусок батона – подкармливает собак и голубей, блин. Нам бы кто помог.
Опаздываю, а нельзя – автобус ходит по расписанию. Надо запереть квартиру. Ключи цепляются за карман. Из него опять выпадают семечки. Не могу попасть в замочную скважину – лампочку над лестничной площадкой кто-то выкрутил.
– И че это значит? – у меня за спиной раздается хриплый голос. И так неожиданно, что я роняю ключи.
Поворачиваюсь. Передо мной покачивается с пятки на носок двухметровый сосед из квартиры выше.
– Ничего, – отвечаю ему.
– Мусоришь зачем?
– Это случайность, – говорю я, стараясь не смотреть в бешенные глаза верзилы.
– У нас здесь так не принято. И бате своему скажи, что по ночам надо спать, а не туберкулез свой разносить.
– У него не туберкулез.
– Мне насрать! – его рожа вплотную приблизилась ко мне. Смесь перегара и вони донеслась изо рта.
Морщась, отвожу лицо в сторону.
– Уроды. Приехали такие важные, – удаляясь, важно заявляет амбал.
Подходя к остановке, я вижу свой отъезжающий автобус. Жду следующий.
– Кристина, привет! – здороваюсь на входе с девчонкой из администрации торгового центра.
– Привет! Ты чего опаздываешь? – кокетливо спрашивает она.
У нас с ней игра в страсть. У нее парень, и у меня есть девушка. Так что это так, баловство, не по-настоящему. Забава. За ее вишневого цвета волосы иногда называю Кристину Вишенкой. Ей нравится. Еще у нее очень пухлые губы. Они неестественно огромны. С ней невозможно разговаривать и не смотреть на них. Как два лаваша на маленькой голове вишневого цвета.
– А как иначе привлечь твое внимание? – говорю я и подмигиваю. Только пускаю искры – пламени не будет.
– Ты опоздал, – на лице руководителя магазина Анастасии явное недовольство. – Иди на склад, приемка товара, – маленький бантик ее бледных губ плотно сжимается, боясь выпустить больше яда, чем положено на столь серый объект, как я. Анастасия продолжает смотреть в отчеты, поправляя на голове скудный пушок, называемый «прическа».
– Привет. Че опаздываешь? – говорит из темноты склада Кирилл.