– Какая у тебя цель в жизни? – спросил Андрей.
– Благосостояние, – ответила женщина, – а что, у других другие цели?
– У большинства точно также, как у тебя, – ответил Андрей, – так или иначе мне придётся искать благосостояние далеко отсюда.
– А я думала, ты ищешь смерть, – сказала шлюха.
– Смерть?
– Да, – ответила шлюха, – смерть. Я вот пошла за тобой умирать. Просто ты мне показался интересным собеседником.
– Нет, – ответил Андрей, – я отсюда ухожу обрести покой, а не умереть.
– А это не одно и тоже?
– Не, – ответил Андрей, – обрести покой – это остаться одному. Это ещё не смерть.
– А как же Москва? Как же цивилизация? – спросила шлюха, поступая за ним.
– Кем тебя здесь считают и называют по репутации? – спросил Андрей.
– Ну, – покраснела с неприязнью шваль, – швалью… А кем? Я же проститутка.
– Я меня олухом, – ответил Андрей, – очень приятно познакомиться.
И они пошли дальше мимо спиралевидных высоток, обделанных стеклом сплошь и рядом, словно и на цемент средств недоставало. Такие хрупкие и на вид, и на ощупь эти высотки, но попробуй выбей полупластик… Хотя… Смотря чем, не так ли? Где-то стекло было почти чистое, но как это смело…
Андрей чувствовал от этих домов что-то неописуемое стандартными словами – мистическое и завораживающее, но столь мирное и доброе, словно эти высотки прощаются с ним сквозь некое отчаяние. И этот смех презрения удачливых людей так и ломал ему кости позвоночника, но он продолжал идти, чувствуя себя так, словно ему бросают иглы в спину и шипы. Никто его не видел, никого его Судьбы не волновала: самим бы в этом положении бы только не оказаться, и он это знал, как и знал то. Что они не ведают, что им нужно бояться именно друг друга за этот порядок их общества. Но здесь парадокс: они не могут сами друг на друга даже повлиять, а те, кто могут, лишь сами под иллюзией этой мочи. Нет ни одного человека, что властен над своей даже жизнью, так как любого можно даже просто довести.
Он понимал. Что, возможно даже счастливее многих: то, что он сейчас переживает есть свобода, которую он жаждал познать. Теперь он никому не нужен и никто над ним не властен. Только бы выбраться из этого города.
Шлюха начала петь какую-то восхваляющую песню, путая слова. Песня была ему неизвестная, но на общую тематику. Он услышал отрывок: