просто перепутав направление
шла она так долго не туда.
И реальность столь была жестока,
и беды был столь велик размах,
что судьба застыла одиноко
от конца дороги в двух шагах…
Следы темнеют на песке…
Следы темнеют на песке
и смотрит жизнь училкой строгой.
Как школьник с Двойкой в Дневнике
иду-бреду своей дорогой.
На сердце груз душевных ран
который и не скинешь разом,
платя обманом за обман
я их насобирал с запасом.
И месть и злобу навещал
в пылу до времени старея,
и мог простить, но не прощал —
о чем ни капли не жалею.
С душой и с сердцем не в ладу,
склоняя голову все ниже
по кромке вечности иду,
ее волна уж ноги лижет…
Я допью это лето до капли, до дна…
Горечь трав и похмелье рассветов
истощат мое сердце быть может сполна,
но я все же допью это лето.
Наказал меня Бог или же наградил
неуемное время покажет,
только что там осталось еще впереди,
даже он ни за что не расскажет.
Я умою туманами душу свою
чтоб светла как Береза вновь стала,
а еще под Гармошку Частушки спою —
я их знал в этой жизни немало.
Пусть припомню не все (их во мне не одна),
но проснусь на рассвете однажды
и допью это лето до капли, до дна,
и навек утолю свою жажду.
Облетел белый пух с Тополей
и все стало как будто бы ясно,
все как будто бы стало острей :
все ко времени, все не напрасно,
нет осадка от прожитых лет,
дождик смыл и унес все куда-то,
впереди новый, летний рассвет
тополиным манит ароматом,
еще столько тепла впереди,
жизнь с травой сквозь асфальт прорастает,
только льдинка в прозябшей груди
даже летом уже не растает.
Как туда занесло этот лед?
Проглядел, запустил в себя стужу,
а она не ломает, а гнет,
что намного обидней и хуже.
Только я не сгибаюсь,
и пусть
мое сердце надломленно где-то,
пронесу тополиную грусть
прямо в осень минув свое лето…
Не войти в одну реку мне дважды
да и брод вновь найти не смогу.
Хорошо бы проснуться однажды
чтоб уже на другом берегу
в тишине и в просохшей одежде,
позабыв эту жгучую боль,
только берег не будет как прежде
до безумия заполнен тобой.
Былую свежесть не забыть…
Юность словно птица упорхнула
в шумной жизни наигравшись всласть.
Зрелость спелым яблоком пахнула
и с тяжелой ветки сорвалась.
Ветер в клочья разорвал туманы,
он и сердце выстудил уже
наизнанку вывернув карманы
даже потаенные в душе.
От былых надежд остались крошки
и любви недопитый бокал