– И что мне за это будет?
– Потом рассчитаемся! – разозлился лягушонок. – Лети!
Мадиклен взмахнула голубыми крыльями и упорхнула. Малыш Нил устало побрел назад.
Вот и второе обстоятельство в спасении Волчека: хмурая птица-синица. Она перелетала с ветки на ветку, осматриваясь вокруг, и ворчала. Ей не подходила семья ежей: они слишком мелкие. Вороны не согласятся, а боатангов и просить нечего: ничего, кроме комка грязи в глаза не получишь.
Синичка села на ёлку и раздраженно заворчала.
– Ты чего? – спросил Нисска, выглядывая из-под коры.
– Я и не думала, что у нас тут все такие мелкие, подумать только!
– Тогда лети на поляну, там Ведьма, она большая, – и Нисска потянулся своей лапкой к птице. – Лети быстрее, а то я тебя съем и превращу кости в золото.
Мадиклен полетела даже быстрее, чем бежал Малыш Нил, оставив ёлку далеко позади.
Тут она услышала песню:
«В Медный Город я пойду
Через тайную тропу,
Где волшебную траву
Я в корзину соберу»
И тут же полетела на звук, доносившийся с поляны.
Опушка была залита солнечным светом. Ласковые стебли тянулись к небу, а посреди поляны как раз стояла Ведьма.
Если сложить вместе босые лапки, огненные волосы, венок из васильков на тёмной остроконечной шляпе, странные песенки, многослойное платье, запах сырой земли и цветов, большую лоскутную сумку, много смеха, чуть вспыльчивости, память древних заклинаний, ночные скитания, огрубевшие пальцы, чуть красные уши, веснушки и озорной блеск в глазах, то получится Вереск. Она как раз собирала новые травы, когда Мадиклен села ей на плечо.
– Эй! Эй! Ты слышишь меня! – птица дёрнула за рыжую прядь, и Вереск очнулась от транса. – Там в болоте тонет зверёк, ты в курсе вообще?
– Ого! Надо же! Здорово, значит, я могу его спасти! – воскликнула Ведьма.
И третье обстоятельство – Вереск – бросилась прочь, по пути засовывая травы в сумку.
Мадиклен недовольно закричала ей вслед:
– Вот нахалка! Даже спасибо не сказала! Что за создания такие пошли! Ну что…
Но ей никто не ответил, и Мадиклен принялась думать над тем, что ей взя ть с Малыша Нила в качестве оплаты.
Теперь мы снова вернемся к несчастному Волчеку. Он уже перестал кричать, поняв, что никто его не слышит. Из топи теперь торчал только нос и обречённые глаза. Хранитель Маяка смотрел на серо-голубое небо и думал:
«Неужели всё так и закончится?»