– Не ваше дело! – я опустил глаза на кольцо с красным камнем.
– Ха-ха-а-а, знаю-знаю, и твою сестру каменщик превратил в бесполезную стекляшку?!
Мои губы сцепились словно залитые лавой. Она права. Я не смог спасти Элику, но есть и другие.
Линора вылетела на центр поляны и взмахнула своими красно-черными опахалами, в рост с человека. Она обратилась, всё будет сложнее, чем я думал.
Эта гигантская сова – хранитель ночных бесчинств, что заполонили лесные просторы. А я – ловец мысленного гнёта. Моя ниточка помощи оборвётся здесь и сейчас, что бы научится помогать по-другому. Я стану ей, а она мной. Я сломаю злобную суть хранителя бесчинств, спасу лесных от хищных деревьев, пожирателей добра, волков-колдунов и хитрохвостых лис-ведуний.
Но больше не смогу помочь тем, кого накрывают саморазрушающие терзания. Я не выведу их из лабиринтов стресса, депрессии. Но теперь она. Она поможет им. Надеюсь, поможет.
Сова медленно повернула голову на бок и посмотрела на меня громадными чёрными глазницами. Пронзительно ухнула, скрутила шею на триста шестьдесят градусов и потеряла голову. Та покатилась, цепляясь за корни деревьев. Она ударилась о мою лодыжку и остановилась. Острый клюв больно врезался в ногу, чуть выше косточки. Но я не пошелохнулся. Тогда крылья птицы задрожали. Они хлопали и шелестели, метались в разные стороны, пока не покинули тело и не взмыли ввысь.
Тушка без головы всё ещё барахталась в воздухе. Я слышал биение её сердца и шум крови. Шук-шук-шук-шук-шук. Резкий хлопок. То, что было телом совы, взорвалось. Я стоял весь в крови, перьях и с крыльями за спиной. Они вросли прямо в мои лопатки.
Внутри меня происходил полный переворот. Мои кости хрустели, острые обломки рвали мягкую плоть, боль избивала током. Мой крик разрывал ушные перепонки. Я перестал слышать свой голос. Только чувствовал, как из ушей лилось тёплое месиво.