Меня восхищало, как мой жених умел так твёрдо, но уверенно настаивать на своём, будь то со своими родителями, в институте или в очереди в магазине. Даже наши друзья, как правило, к нему прислушивались и делали то, что он предлагал. И это удавалось ему без лишних слов: говорил он немного, но всегда по делу и очень убедительно. Всегда и везде Сергей стремился выговорить для нас лучшие условия: самые удобные места в плацкарте, последние билеты на киносеанс, желаемую дату для росписи в загсе… Это казалось мне проявлением его по-настоящему мужского характера, и я всё больше убеждалась в правильности своего выбора.
Да и как же иначе! Ведь кругом полно других примеров – совершенно никчёмных, ненадёжных мужчин, не способных взять на себя маломальскую ответственность! Да и многие подруги, ещё не нашедшие своего счастья, очень, очень мне завидовали…
Как только я окончила институт, мы сыграли скромную свадьбу: без теперешних лимузинов и банкетов, но с гулянкой под гитару, платьем, одолженным у подруги, домашними посиделками… В качестве свадебного подарка мои родители купили нам путёвки в Евпаторию, где мы пролежали две недели с кишечной инфекцией. Но даже это не омрачило наше счастье.
***
На дворе шёл 1993 год, и у нас с Сергеем, как почти у всех обычных людей, были материальные сложности. Муж занимался диссертацией, а у меня, несмотря на хороший английский, никак не получалось устроиться на работу: одна фирма разваливалась, в другой задерживали зарплату, а в третьей ещё и начальник начинал приставать. Приходилось бегать по урокам и делать переводы. Из моих мизерных подработок, вкупе со стипендией Сергея, и состоял наш семейный бюджет. Его родители поначалу немного помогали, но потом перестали: у них тоже дела пошли неважно.
Ещё хуже приходилось моим родителям, у которых мы жили, – на Фрунзенскую набережную к Элеоноре Сергеевне нас, конечно же, не пустили. Почти в одночасье из сотрудников НИИ мама с папой превратились в безработных. Помыкавшись то там, то сям, мама в конце концов устроилась учителем физики. Папа, слесарь по специальности, то и дело менял какие-то подозрительные конторы и мотался по всему Подмосковью, чтоб хоть как-то прокормить семью.
А спустя пять лет, в 1998 году, грянул дефолт: деньги вмиг обесценились, цены взлетели, и началась полная неразбериха… Кто-то из друзей уже тогда активно уговаривал переехать в Америку, но мы не хотели: Сергей вот-вот должен был защититься, это главное. Кроме того, здесь наши родители и, конечно, друзья – тогда мы не представляли свою жизнь без поездок на горных лыжах и походов…