Я пришел к ведьмовству, только начиная понимать, что значит быть мужчиной. Думаю, я стал ведуном раньше, чем мужчиной. Меня познакомили с идеей Бога и Богини, когда я поступил в колледж, – мне было всего восемнадцать. Хотя ведьмовство и магия вызвали у меня большой интерес, они не сразу нашли во мне глубокий отклик. Я был настроен весьма скептически. Мне импонировали идеи Викки, но я не понимал их духовной составляющей. Уже встав на этот путь, я первоначально фокусировался в основном на технической стороне ведьмовства, тогда как это не только наука, но также искусство и духовная практика. Теперь, спустя годы, я понимаю, что духовность важнее заклинаний, и что магические практики ведут нас к пониманию нашего духа.
Продолжая свой путь, я осознал, что ведьмовство – или Ремесло, как его называют ведьмы, – по большей части связано с Богиней и женской силой, и задумался, где здесь мое место как юноши. Моими учителями были замечательные мудрые женщины, но меня волновал вопрос, действительно ли Викка – подходящий для меня, молодого мужчины, духовный путь. Ведь все наиболее известные мужские образы представляли старых и мудрых волшебников и королей, с которыми я не чувствовал никакой связи. Я также узнал, что ведьмы способны свободно перемещаться между мирами, одной ногой они стоят в физическом мире, а другой – в духовном. Я тоже в значительной мере чувствовал, что нахожусь между мирами, но только не очень твердо стою на ногах. Я застрял где-то между детскими мечтами и ответственностью взрослого, играя с идеей магии, увлекаясь магическими техниками, но не имея представления о духовном пути. Хотя я считал себя довольно чувствительным парнем, но все же был мужчиной, и в ритуалах, отождествляясь с таким большим количеством женской энергии, чувствовал себя несколько дезориентированным в духовном плане. У меня были прекрасные образцы для подражания, учителя ведьмовской традиции и родители, благодаря которым формировались мои нравственные принципы и характер, но в моем мире ведьмовства не было никаких мужских примеров.
Так начались мои поиски мужских духовных образов. Я хотел найти учения, которые включали бы в себя не только Богиню, но и Бога, – поэтому обратился к древним мифам, в надежде найти в них образ мужской божественности. Также я искал и примеры взаимоотношений между мужским и женским божественным началом. Поскольку я начал изучать ведьмовство вместе со своей матерью, истории о матери и сыне как Богине и Боге особенно меня привлекали. Во время учебы в колледже я наблюдал за постоянно меняющимися отношениями Богини и Бога в процессе вращения Колеса года – как молодой Бог рождается, растет, достигает зрелости, принимает на себя миссию короля и служит обществу. И этот меняющийся образ стал моделью в моем процессе развития.