Временами в комнате появлялся БэВэ (Так одними инициалами его за глаза именовали здесь). Опирался о стол и не снимая пальто читал газету. Затем его начинали спрашивать и предлагать и обступали со всех сторон. В комнате было тесно. «Расширяемся при постоянном объёме, – заметил как-то Витя Комаров, один из первых, распределённых сюда физтеховцев-теоретиков.
Столов было мало. По столу на пятерых. Сидели, где придётся, даже в кабинете зама начальника приютившей их временно лаборатории.
– Я только об одном попрошу, – говорил маленький вечно красный лицом зам, – убирайте со столов это.
И он указывал яркие обложки иностранных журналов, небрежно брошенных на столы теоретиками. С обложек улыбались красавицы и щурили глаза зарубежные актёры.
– Не кабинет, а чёрте что, а у меня люди.
Действительно, весь день к заму приходили с требованиями и деловыми разговорами, наполняя комнату ворохом хозяйственных дел. А спиною к ним у стен за узкими конторскими столами сидели первые «теоретики» космических управляющих систем. Они решали задачи управления несуществующих ещё межпланетных станций, время реализации которых ещё не пришло.
Основной отдельской комнатой главного здания НИИ была всё-таки комната 28. Может от того, что была велика или была первой комнатой направления, а может просто потому, что в комнате была грифельная доска, на которой чертились и перечёркивались многие бредовые идеи. Временами в комнате возникал дикий шум. Напряжение разряжалось.
За стеной был кабинет академика Келдыша, действительно известного учёного, которого с началом космической эры станут в газетах называть «теоретиком космонавтики». Его возмущение понимали и прижимая палец к губам, стараясь не донимать. Он мог, конечно, одним росчерком пера перевести их «в партер», но был незлопамятен, демократом и благоволил к новому отделу лаборатории крылатых ракет.
Выше этажом сидели сотрудники «теоретической», расчётной части отдела. Первую работу по спуску в атмосфере выполнил Люкс. Так сокращённо звали Сашу Люксембурга. В ней были все особенности: управление креном по перегрузкам, структура автомата стабилизации. В их угловой комнате стены украшали отдельские «Скрижали».
Затем новичков вели на стенд. Это была мрачная комната с синими стенами в другом здании, возле центральной проходной. Между колонами зияла выемка под стенд, а действующий находился рядом. Синяя комната условно называлась стендовой. Стенд ещё только создавался. По комнате там и сям были разбросаны цветные мотки проводов, коробки с приборами. За неимением места комната выполняла роль склада.