Я пережила и это.
Почему ты выбрала П?
Он ассоциировался с новой жизнью. Без моих родителей, без дома, опостылевшего мне. Без прошлой истории. Я хотела забыть, стереть все, что было, начать заново, с нуля.
Я не думала, что в эту программу входит и уничтожить свое сердце.
Я совершенно не осознавала тогда последствия этого страшного выбора.
В смысле?
Во мне поселилось постоянное, непреходящее чувство вины за свой поступок. Оно разъедало меня. Я искала наказания. Я постоянно чувствовала себя виноватой.
У меня начались приступы мозаичных мигреней, которые продолжались 10 лет.
Что было дальше?
Дальше родились мои новые дети, девочки, одна за другой. Я постепенно заместила его ими. Я спрятала всю свою боль далеко-далеко в сердце.
Я погрузилась в жизнь, полную забот о настоящем. Постепенно мне перестали сниться сны о нем.
Я чрезмерно внимательно заботилась о новых детях. Отдавая им втройне. Окружая их нежностью и любовью, показывая, что я не плохая мать, что я могу быть хорошей. Просто тогда у меня не получилось.
Наказание не заставило себя долго ждать. Последствия наступают всегда.
У меня на руках грудничок Лиля, я что-то не то сказала, наверное. Я плохо и долго соображаю. Я не в своем теле, я не чувствую реальность. Он быстро приближается. Толчки. Удары. Я падаю на кровать. Закрываю Лилю. Она плачет. Все происходит в замедленном темпе. Подставляю свое тело под удары.
Он сверху бьет меня стулом из Икеи, который мы с ним красили на днях.
Я рассматриваю его лицо, у него длинные волосы.
На той же кровати сидит Алиса, ей 3 года, и смотрит мультик.
Множество таких вспышек.
Я плотно закрыла свой рот на замок и покорилась ему. Я выживала. Одного ребенка я кормила грудью, второй было 3 года. Страдание о прошлом ушло на второй план. Я оказалась в ситуации еще запутаннее, чем была до встречи с ним.
Большая комната в нашей квартире. Наша с девочками проходная комната-студия, она же кухня. У П своя отдельная комната. Он студент академии Штиглица, кафедра монументально-декоративного искусства. Занимается рисунком. Пишет картины маслом. Масло разбавляет вонючими химикатами. Он стоит посреди комнаты с огромным мольбертом. Пишет серию картин.
Детям шуметь нельзя, его это отвлекает. Мы сидим тихо. Окна закрыты и дышать почти нечем.
Я: «Почему ты не пишешь в своей комнате?»