– Что ты делаешь?! – кинулась она вытаскивать тлеющие вещи.
– Сядь, – приказал Линар. – Все иномирянское надо сжечь. Или ты хочешь повторить судьбу своего друга?
Мира покачала головой.
– От плаща тоже лучше избавиться. Никто не должен догадаться, что ты и есть та самая иномирянская … – ругательство, уже готовое вырваться, он все же не произнес. – Быстро едим и уходим, надо двигаться дальше.
Обедали молча. Линар краем глаза заметил, что половину своей порции Мира тайком скормила псу, но ничего не сказал. Продолжать выяснять отношения ему больше не хотелось. Пусть голодает, если такая дура.
Больше привалов не делали и не разговаривали. Линар шел впереди, девушка и пес не отставали. Сгущались сумерки. Плотно растущие молодые деревья сменил кустарник, и впереди показалась небольшая полянка.
– Заночуем тут, – резко остановившись, сказал Линар. – Скоро стемнеет, лучше приготовить еду сейчас, я не хотел бы, чтобы кто-то в темноте заметил костер.
Мира кивнула и принялась копаться в рюкзаке. Она разложила одеяло между деревьями, сверху растянула прозрачную ткань и взяла в руки тот самый некрасивый браслет, удививший Линара.
– Помоги, пожалуйста, – попросила она. – Подержи тут.
Он с любопытством наблюдал, как Мира натягивает ткань между деревьев, и чуть не вскрикнул от удивления, когда девушка оторвала от браслета тонкую ленту и скрепила ею концы ткани. В результате ее стараний получилось жалкое подобие шатра. Заметив недоуменный взгляд Линара, Мира пояснила:
– Полиэтилен. Хорошо, что водостойкий скотч в этот раз не забыла. Утром от росы защитит, и если дождь вдруг…
Линар кивнул. Из всего сказанного он понял только то, что иномиряне используют эти предметы во время сна под открытыми небом Ну, хоть какая-то польза от этой… жены.
На крошечном костре они разогрели содержимое жестяных банок. На этот раз Мира, не таясь, выложила еду для Пирата на большой лист лопуха. Линар осуждающе зыркнул на девушку, но снова промолчал. Он устал, и ему было лень тратить силы, чтобы что-то доказывать. Будет еще время научить ее послушанию. К тому же, еда оказалась совсем не вкусная – какая-то переваренная каша непонятно с чем. Такое даже слугам никто не решился бы предложить. Мерзость!
Быстро поужинав, они потушили костер и забрались под прозрачный полог. От того, что пришлось лечь рядом, оба чувствовали неловкость.