– Идет, – она кокетливо смахнула с плеча копну длинных русых волос и, не позволив парню поцеловать себя в щечку, порхнула к дому, на секунду повернулась к нему, одарила взмахом ресниц, и скрылась за дверью.
Он самодовольно усмехнулся ей вслед. Достал из кармана смятую пачку, подумал, что сейчас не лучшее время расставаться с этой привычкой, и с трудом прикурил изогнутую сигарету. Неспешно, непроизвольно ссутулившись, он пошел в сторону моря, прогоняя навязчивое ощущение неправильности происходящего, и с надеждой растворить это чувство в соленой воде.
Вечером того же дня состоялся большой семейный ужин. Во дворе развели костер, планировалось несколько видов шашлыков. Аркадий подготовил целый тазик рыбы, младшие Карпенко намариновали куриные бедрышки и свинину, девушки нарезали овощи для гриля и салата. Только Дмитрий Евгеньевич задумчиво переходил от одного занятия к другому, больше мешаясь, чем помогая, от чего был отправлен в подвал добывать вино. В воздухе равномерно распределялись ароматы жженого дерева и свежей зелени. Опускалось приятное, чуть душное тепло, в ярких изумрудах каштанов зажглись оранжевым светом гирлянды, а закатное солнце разбрызгало огненные капли по траве.
Ира глубоко вдыхала целебный коктейль этого вечера и морского воздуха, оздоравливая свою душу, и поглядывала время от времени на калитку. Женя так и не появлялся.
Начали усаживаться за стол, когда Наталья спросила:
– Ира, Женя придет, ты не знаешь?
– Нет, – девушка замялась. – Он сказал только, что у него какое-то дело.
– Ну хорошо, тогда не будем его ждать. Иногда мне кажется, что он такой стеснительный, и ему очень неловко в больших компаниях, особенно с незнакомыми, – Ира в этот момент приподняла вопросительно одну бровь. – Нет-нет, Ирочка, ты не подумай на свой счет, я имею в виду вообще, – Наталья пространно обвела рукой. Ира предпочла не развивать тему, и общая беседа планомерно перетекла в другое русло.
Когда уже совсем стемнело, и лениво участники пира растаскивали с улицы грязную посуду, в воротах показался смеющийся и довольный Женя. Он закинул на плечо рубашку и, встретившись взглядом с Ирой, только насмешливо ухмыльнулся и прошел мимо, унося с собой резкий шлейф женских духов.
«Конечно, сама скромность!» – подумала Ира. Ее вдруг взбесила манера парня вечно улыбаться одной только стороной губ. Будто его, как марионетку, кто-то дергал за невидимую нить, и надменная ухмылка тут же взлетала, придавая лицу полный самодовольства вид.