Кирилл подошел к Клавдии Ивановне, и обняв ее за талию, поинтересовался:
–Ну как вид?
Они посмотрели друг на друга. Их взгляды сомкнулись, и Клавдия Ивановна тихо сказала:
–Красиво.
Затем, их уста сомкнулись в нежном поцелуе.
После завтрака Клавдия Ивановна гуляла одна на берегу моря. Она шла по берегу медленно, не спеша. Да и спешить ей было некуда. Она была счастлива. Счастлива потому, что поняла, что лишь сейчас она поняла, что такое простое женское счастье.
Но это счастье длилось недолго. Всякое счастье недолговечно, и это не исключение. Вряд ли можно было сказать, что на том история закончится, это не так. История имеет свое продолжение. Иногда оно счастливое иногда горькое. Что касается Клавдии Ивановны, то ее ждал некий сюрприз. Нежданный для нее и, впрочем, для всех. Никто не может знать, кого можно встретить где бы то либо? Иногда эти встречи бывают случайны, иногда намеренными. Иногда предсказуемыми. Итак, после прогулки по берегу моря Клавдия Ивановна вернулась в санаторий, и неожиданно для самой себя увидела Женю. Своего партийного работника и свою бывшую подругу, у которой Клавдия Ивановна в свое время отбила у нее своего будущего мужа, Анастаса Матвеевича Мщэртц. И с тех самых пор они стали врагами до самой смерти. Сейчас, когда они встретились, и презрительно, с ненавистной сжигающей их до глубины души ненавистью посмотрели друг на друга, было ясно, что их ненависть и вражда так и не прошла. Подойдя друг к другу, Евгения Романовна Штольц, так звали нежданную гостью, спросила с долей призрения:
–Я слышала, что Вы собираетесь занять кресло Митрофана Фадеевича?
Клавдия Ивановна, дав своей сопернице отпор, стрельнув в нее своим презрительными и ненавистным взглядом, отпарила:
–Это решение принято Петром Федоровичем.
–Я знаю. – бросила небрежно Евгения Романовна, с явным призрением и жестокой ухмылкой поинтересовавшись. – Сколько раз он поимел Вас? – затем она перефразировала вопрос. – Нет, сколько раз Вы дали себя ему, чтобы получить эту должность?
В эту минуту Клавдия Ивановна захотела дать Евгении Романовне в лицо. Вцепиться в нее словно кошка и расцарапать той все ее лицо. Но она сдержалась. Годы проведенные в застенках КПСС научили ее самоконтролю, и Клавдия Ивановна, ненавистно посмотрев в бесстыжие глаза Евгении Романовны, задала следующий вопрос: