«Вы ошибаетесь, мистер A., эфир существует!»
(Отрывок из статьи N.)
«…сейчас много говорят о теории. A. Этот молодой человек доказывает, что никакого эфира нет, и многие с ним соглашаются. Но, по-моему, это ошибка. Противники эфира в качестве доказательства ссылаются на эксперименты Майкельсона-Морли, показавшие, что движение Земли не влияет на скорость распространения света.Попытки обнаружить движение Земли относительно неподвижного эфира закончились неудачей, но это еще не означает, что эфира нет.
Я в своих работах всегда опирался на существование механического эфира и поэтому добился определенных успехов.
Чем плотнее вещество, тем выше скорость распространения в нём волн. Сравнивая скорость звука в воздухе со скоростью света, я пришел к выводу, что плотность эфира в несколько тысяч раз больше плотности воздуха.
Но эфир электрически нейтрален и поэтому очень слабо взаимодействует с нашим материальным миром, к тому же плотность вещества материального мира ничтожна по сравнению с плотностью эфира. Это не эфир бесплотен — это наш материальный мир является бесплотным для эфира…»
N.
***
Человек, «эфирное» создание…
Какое, на фиг, эфирное? Ещё какое брутальное! Вообще-то, если есть Эфир, должны же быть и его герои? Не записные, царящие в телеэфире, а другие. Настоящие, телесные, даже супертелесные. Есть Земля, есть земные герои.
Есть эфир, значит должны быть и его герои. Обязаны! Может быть, это некие странные человечки? Неотсюдные…
Нет, пожалуй. Принципиально другие формы не укладываются в сознание. Есть только белковые соединения, и точка. Причём, непременно человекообразные. Двурукие. Двуногие. Одноглавые.
Вот и опять выступает здесь главным, как в любом земном споре, как в любой банальной дискуссии его величество антропоцентризм. Высший перл, апофеоз махрово распустившегося высокомерия!
А может быть, если эти герои не телесные, то – сверхтелесные?..
***
Он блистал, герой Эфира!
Даже в помраченьях мира
Он светился, весь в огне,
Весь от мира в стороне,
Чуть покашливал порой,
А порой – гора горой,
Как серебряным ремнём,
Опоясанный огнём.
В том огне, как на ремне,
В сумке, словно в колчане,
Золотились письмена,
Проступали имена,
И ворчал, и кашлял он,
Будто старый почтальон
У заспавшихся дверей,
Отворяйте, мол, скорей…
И в земле, воде, огне,
В воздухе, и где-то вне