– Чего ты хочешь? – уточнил советник Зьюфа.
– Помоги мне отобрать у старика Сонтерфа поместье в Ириаксне. Король тебе не откажет.
– И это всё?
– Да.
– Хорошо, после свадьбы я поговорю с правителем, – обещал Падос, а Тия побледнела, но в сделку вмешиваться не стала.
– Договорились. Завтра после полудня мы ждём тебя, – довольный собой, проговорил Фейкус.
Песинг уже второй год пытался отобрать зелёные луга у Сонтерфа, но у старика была поддержка племянника короля. Если Кармол ему поможет, то Фейкус выдворит Сонтерфа и расширит свои владения. Однако радость от обещания Падоса не затмила разум отца невесты, и Песинг, пройдя к столу, захотел обсудить расходы на предстоящую свадьбу. По закону их разделяли поровну, и Фейкус решил всё сразу обговорить с Падосом. Тимилия, не желая слушать, как два скупых старика перепираются из-за того, кто из них и за что заплатит, сказала, что подождёт Кармола в зале, среди других гостей и ушла.
Пройдя к креслу, в котором недавно сидела, Тимилия увидела в нём Эмиль, окружённую подругами. Что бы ни попадаться им на глаза, она развернулась и столкнулась с Фердином, направляющимся к сестре. Глаза у графа широко распахнулись, когда он увидел девушку, которую искал несколько дней.
– Это вы?! – воскликнул он.
Дочь Хардока удивлённо посмотрела на потомка Радексны.
– Сплю я или вижу вас? – проговорил Фердин, отступая.
Тилия хотела его обойти, но сын Фейкуса не пропустил её.
– Как только я увидел вас, сердце моё забилось от желания жить и служить вам. Вы меня очаровали, пролетев, как нежная бушующая весна над серым заледенелым лесом, – произнёс Песинг.
Проходившие мимо две девушки удивились признанию, слетевшему с уст молчуна Фердина, ведь он был немногословным и серьёзным, и казалось, не испытывал ни к одной красавице нежных чувств. Тия шагнула к колоннам, а граф взмолился:
– Простите, но моя душа рвётся к вам и не находит покоя, крича о том, что вы стали для меня раем, к которому стремится каждый из нас. Я ведь начал думать, что сошёл с ума и мне везде мерещится красивая девушка, которую никто кроме меня не видит. Не уходите и не сердитесь, прошу.
Проследовавшие к креслам дамы тоже стали оборачиваться и смотреть на Фердина. Тилия, удивлённая признаниями графа, лишь вчера увидевшего её на рынке Мэтла, не поверила ему.