– Да, – еле слышно ответила Душа и спросила:
– Могу ли я там рассчитывать на Твою помощь?
– О, да! Безусловно! Ты можешь обратиться ко мне в молитве, но об этом ты тоже должна будешь вспомнить.
Душа подошла к Господу и припала к нему. Он тепло, по-отечески обнял её, благословил и наша путешественница отправилась к Небесным Вратам. Там её уже ждал Ангел, который снял с неё белоснежные крылья.
– А с ними нельзя? – спросила Душа, но он с грустной улыбкой покачал головой.
Душа улыбнулась в ответ, огляделась вокруг и, набрав полную грудь воздуха перед раскрывшимися Вратами, шагнула в небытие…
Белоснежное пространство родзала пронзил громкий крик.
– Ух, какая громогласная, – воскликнула акушерка, – а ладная какая!
Проворно обработав пуповину, она завернула девочку в яркие пеленки и поднесла к женщине, лежащей на операционном столе. Та с улыбкой взглянула на дочь и произнесла:
– Первенец мой! Ладушка моя! Так и было решено назвать девочку.
Лада была необыкновенно шустрым и любознательным ребенком. На подгибающихся ножках, делая первые самостоятельные шаги, она, чтобы не упасть, прислонилась ладошками к какой-то поверхности… Резкая боль обожгла ручки и девочка, плюхнувшись на попу, громко заплакала.
– Что ты не смотришь за ребенком! – крикнула растрепанная женщина неопределенного возраста в полинялом халате.
Она с трудом разогнула натруженную спину и вытерла пот со лба.
– Ты мать, ты и смотри! – лениво парировал мужчина на диване.
Первое самостоятельное знакомство с миром наша Ладушка начала с раскаленной печной дверцы.
И сколько их ещё было, этих приключений! И открытый лаз в погреб, и обломившаяся под ногами ветка высокого тополя, и острый конец штакетника, на котором, зацепившись сарафаном повисла отважная исследовательница, и шифер, съехавший с крыши вместе с Ладой, и растаявший весенний лёд на пруду, предательски треснувший под ногами на самой середине водоема!
Ничто не могло остановить любопытство Лады. Подвязав растрепавшиеся косички, она носилась вместе с мальчишками по окрестным лесам и пыльным дорогам.
– Когда уже ты начнешь вести себя как девочка?! – укоряла ее мать.
И она стала девочкой, вернее мамой, когда ей исполнилось 7. Снежным октябрьским вечером, вместе с первым морозцем, в избу внесли орущий сверток.
– Теперь ты старшая и обязана приглядывать за братиком – назидательно сказали Ладе.