Чужие люди впервые произнесли это слово: ОБОРОТЕНЬ. Я вздрогнула. Мне казалось, только я одна знаю это тайное имя Ветки и могу им распоряжаться сама, одна, ночами.
Я отыскала в лабиринтах Сети Веткину статью. Я читала ее, да, но на самом деле за меня читала ее другая Ольга: с капроновыми волосами, со стеклянными глазами. Такая Ольга, мертвая, не могла ни стонать, ни кричать, ни рыдать, ни обниматься, ни драться, ни желать, ни прощать. Она могла только мертво смотреть и мертво, совсем не больно железными зубами закусывать ватную губу и прокусывать ее. До свекольной крови. До кукольного клюквенного сока. И не чувствовать ничего. Ну ничего совсем.
***
Глаза, читайте. Веки, не склеивайтесь от соли. Хватит плакать. То ли еще будет. Надо жить и видеть это. Ты счастлива, говорила я себе, глотая слезы, ты очень счастлива, что Бог дает тебе видеть, наблюдать, слышать, осознавать все это, все вот это, это. Люди жизнь проживают, а не знают, что это такое. Читай, Оля, шептала я себе. Это твоя перевернутая Псалтырь. Четьи-Минеи наизнанку. Это твоя Божественная Комедия кверху ногами – спускайся в свой Ад по широким кругам, глубже, глубже, закрывай лицо ладонями от подземного лютого пламени, все хорошенько запоминай, потом запечатлеешь все, в назидание людям. Успеешь еще их предупредить.
О чем?
О том, что страшнее всего на земле ненависть. И ее дочерь – месть. И ее внучка – война.
…ах, Цветаева! Ах, Ахматова! Ах, великие блудницы! И не стыдно вам, люди? А? Не стыдно! Интересно ведь в дверную щелку заглянуть! В скважину замочную! Лучше мокрой тряпкой каракули со стен подъезда сотрите! А вы, вы все прекрасно знаете, что на стенах в подъездах пишут! И я тоже знаю! Вот у нас в подъезде, например, красовалась целый век надпись, аршинными буквами, во всю стену: ЛЕЛЬКА – ДРЯНЬ! И стрелочка такая красная, на подлую, развратную дверь указывает. И все, и соседи и гости, ну, мужики, понятно, отлично знали, в какую квартиру идти, если приспичит. Надпись закрашивали, а она появлялась снова и снова! И все поняли, и жильцы и домоуправы: бесполезно замазывать! Пусть красуется, на радость нам! Понятно, времечко пролетело-прокатилось, к позорной надписи все привыкли, все Лельки, в том числе и Лелька-дрянь, стали обычными, приличными бабенками и замуж повыскочили, да вот беда, намертво в Лельку въелось это грязное, гадкое клеймо: ДРЯНЬ. Отмыть его, оттереть никак не получается! Хоть тресни! Хоть лопни! Все мочалки об эту ДРЯНЬ сотри до дыр! Стой под душем до исступления! Парься в бане, веником хлещись до умопомраченья, горы шампуня на себя выливай! В снегу валяйся! Под дождем голая бегай! А клеймо-то на плече горит! Плачь навзрыд! Хоть в реку с обрыва бросься, рыбой притворись! На дно пойдешь топором, а клеймо не сведешь! С кожи?! С жизни! Хоть весь подъезд белой краской закрась! А оно кровью из-под белизны проступит! В гроб тебя заколотят – и там, под землей, сквозь крышку гроба надпись эта проклятая вылезет!