– Кушай, кушай, доченька, кушай, родненькая!
Новоиспечённые родители суетятся, на стол накрывают, свежий хлеб нарезают, творожок в красивую тарелочку накладывают, за стол праздничный доченьку усаживают. Девочка кушает за обе щеки, радостными глазками на родителей смотрит. Вот поела, щёчки порозовели, глазки слипаются – спать хочет. Положили её на свою кровать. Девочка тут же и уснула. Смотрят на неё родители, глазам не верят – то ли сказка, то ли быль.
– Как же назовём её, жена? Доченьку нашу? – говорит муж, а сам себя за ногу щиплет, боится, уж не сон ли ему снится.
Девочка спит, волосы белые по подушке разметались волнами да завитками, словно узор морозный на стекле, реснички длинные да пушистые, будто травинки инеем покрыты, и бровки тонкие еле заметные, словно зимние веточки. Щёчки розовые, а губки – алые рябинки.
– А так и назовём – Белоснежка, белый наш снежок! А попросту Снежка! – сказала мать. – Лишь бы не растаяла…
Так и стали жить-поживать муж, да жена, да дочка их Белоснежка. Дочка растёт не по дням, а по часам. Матери с отцом помогает. Учится всему, что ей показывают. И такая она шустрая да умелая, что в руках так всё и спорится. Во дворе снег расчистить – у неё всё быстро получается да ровно. На салазках за водой поедет, ножками на салазки встанет, оттолкнётся – и с горы, только её и видели, лишь снежный шлейф позади неё вьётся. И в гору легко заберётся, будто помогает кто. В лес с отцом за хворостом пойдёт, в снегу не увязнет, знает, где лучше встать, где наст потолще. Словом, снежной девочке снег сам помогает.
Так прошла зима. Больше тёплых дней стало, снег таять стал. Наша Снежка загрустила.
– Не грусти, Снежка, – говорит ей отец. – Поехали на речку лёд рубить.
– Зачем, батюшка, мы будем лёд рубить? Куда его? – спрашивает удивлённая девочка.
– А вот увидишь. Есть у нас с матушкой домик на холме возле сада, называется он ледник. Мы раньше там снедь всякую хранили: бочки с салом да корзины с птицей, что подстрелю на охоте; сметану в кринках да творог; рыбу всяческую, что в речке поймаю, да икру рыбную. Да и так, что зараз не съедим, как жаркое в горшках, вот туда и ставили, чтобы не испортилось. А ещё там матушка твоя цветы хранила, пионы называются, красивые… Вот, я думаю, соорудим тебе там комнатку, будешь там от жарких дней прятаться. Не печалься, всё будет хорошо! – и одобрительно потрепал её по голове.