– Что тут не ясно, ваше благородие. Драгуны, сами не принимали боя. Наводили наших на прикрытую немецкую пехоту, – донеслось из солдатских рядов.
– Правильно рассуждаете, ребятушки. Вот такие они хитрецы, немцы, – враги наши исконные.
Впрочем, наши скоро поняли эту немецкую тактику и научились даже выгодно пользоваться ею. Нужно вообще заметить, что по своей сообразительности, личной находчивости, по сметке, вы – русские солдаты выше немца, хотя, что скрывать, немец в массе своей много грамотнее. А всё ж таки ему далеко до вас, с вашей русской смекалкой. Он мыслит, может быть, и глубоко, но медленно. Наши же казаки, после десятка неожиданных наскоков на немецкую пехоту за их конницею сами стали ловить их на собственной хитрости и добывать сведения о пехоте – делать разведку боем.
Едет наш разъезд в три, пять, максимум семь человек. Встречают немцев. Те ездят большею частью, партиями от десяти до тридцати и даже 50-то человек. Наши, несмотря на сильное численное превосходство немцев, кидаются на них. Немцы сейчас же поворачивают к своим позициям и начинают отходить. А наши уже скопом не пускаются за ними, поскачут два, три казака, проскачут версту, другую и как почуют, что немцы врассыпную, – сразу назад. Всё ясно: направление отходящей немецкой конницы ясно показало нашим, где находится немецкая пехота. Тут уже наша артиллерия и начинает их утюжить.
– Так пошто, ваше благородие, тогда наша конница надысь полегла вся?
– Это кто же вам сказал такое?
– Так слухи ходят, будто целый эскадрон немцы побили.
– Не правильно вы поняли, братцы. Побили, эскадрон… только германский… разнесли его в пух и прах артиллеристы нашего соседнего полка. Наскочили драгуны на запрятанные пушки соседей, вот всех их и покрошили наши доблестные артиллеристы, как капусту в корыте.
Среди солдат раздался радостный смех, – гордость за наших артиллеристов.
Немецкие зверства.
– Здорово он это выдумал. Вот, что значит военная династия.
– Да-а-а! – качнув головой, протянул Кудрихин. – Немец он хоть и враг, а поучиться у него есть чему. Вот смотри, Кирилл, как он хитро воюет. Словно хамелеон. Подстраивается под местность, ежели снег, надевает белые балахоны, ежели лето, обвешает себя сучками, ветками, словно лесовик какой становится, – весь мохнатый и зелёный. А к осени жёлто-ржавый. Поди, высмотри его в лесу, вот наши и напарываются на такие засады, когда в разъездах или в разведке.