К вечеру осмотр достиг и состоявшей в вверенном хозяйстве свинофермы. Войдя в полутёмное помещение, предварявшее вход в собственно свиную казарму, капитан застал процесс кормоприготовления. Бойкий солдатик, оставив работу у котла на кормокухне, вытянулся в струну и доложил:
– Товарищ капитан! Рядовой …, приготовил корма для…! Готов приступить к раздаче корма!
– Ну так приступайте! – с улыбкой отреагировал капитан.
– Есть! Только Вы, товарищ капитан, не пугайтесь…
Не поняв, к чему было это предупреждение и выбросив его из головы, Ермоленко приготовился наблюдать за кормлением. Шустрый рядовой схватил два ведра и зачерпнул в них наваренную и остывшую уже в котлах кашу. Распахнув ударом ноги двустворчатые двери в цех свинофермы, солдатик влетел в помещение, разделённое на две половины широким проходом, по обеим сторонам которого размещались несколько больших клеток со свиньями. Кормушки располагались в клетках у прохода. Ловко плюхнув из ведра в кормушку слева, а потом справа, солдатик помчался к котлам. Снова зачерпнув в вёдра пахнущую хлебом кашу, он понёсся теперь в конец цеха. В это время, пробудившись от присутствия людей, звуков и запахов, означавших начало ужина, свиньи устремились по направлению к кормокухне. Так как корм достался только коллегам из первых двух клеток, остальных свиней постигла горькая обида и они подняли жуткий визг.
Рядовой подбежал к последним двум клеткам, плюхнул в кормушки кашу и понёсся обратно. Свиньи, находившиеся ближе к последней клетке, стали оттягиваться назад. Визг направился в другую сторону, заполнил собой всё помещение и достиг уровня звукового давления, производимого самолётом-истребителем. Капитан почувствовал себя тревожно, сердце ухнуло несколько раз о грудную стенку, боль пронзила голову как иглой. Стало дурно.
Солдатик, никак не реагируя на происходящее, летел за следующей порцией, которая предназначалась центральным клеткам. Челнок с вёдрами смотался туда-обратно ещё несколько раз и визг, производимый голодными животными, снизился до приемлемой для человеческого слуха величины. Свиньи жадно чавкали, прогоняли соперников угрожающим визгом, наносили друг другу удары рылом.
Вызванная резким звуком боль в голове капитана несколько утихла, способность адекватно мыслить и воспринимать окружающее вернулась к нему. Теперь предупреждение рядового не выглядело нелепым и бессмысленным. Ермоленко смотрел на опавшие бока животных, царапины на лопатках и шеях, нанесённые зубами других свиней в борьбе за корм, на лохматых авитаминозных поросят.