Далее был оговорен еще ряд вопросов, менее важных, но значимых, и Борис Абрамович возжаждал увидеть маленького клона, о котором столько слышал.
– Нет ничего проще, – согласился Антори и пригласил гостей следовать за собой.
Вслед за доктором они вышли из кабинета, миновав лабораторию, спустились на первый этаж, а оттуда проследовали на открытый воздух.
– Отличный интерьер, – оглядев открывшуюся за домом усадьбу, – оценил ее Борис Абрамович. – Фонтан, лужайка и все прочее. А кто это так кричит? – прислушался к долетавшим из парка воплям.
– Это великий дуче, – улыбнулся Антори. – Упражняется в ораторском искусстве. Пойдемте, я вас с ним познакомлю.
Миновав искрящийся радугой фонтан, все трое проследовали по дорожке и вскоре оказались в тени деревьев.
Под одним из них, раскидистым эвкалиптом, был сооружен невысокий помост с установленной на нем трибуной, за которой стоял юный Муссолини.
На этот раз он был в черной пилотке с кисточкой, такой же рубашке с закатанными рукавами и коротких штанишках.
Внизу, в нескольких метрах от помоста, на скамейке расположились уже знакомые читателю донна Крисченца и Инес, на второй, сзади, двое крепких мужчин, судя по виду, повар и охранник, а впереди всех сидел громадный дог и предано взирал на Бенито.
Малыш только что закончил свою речь и пил воду из стакана, явно намериваясь произнести вторую.
– Присядем, – шепнул Антори, и новые слушатели уселись на свободной скамейке позади мужчин.
В следующую секунду стакан брякнул о трибуну, клон выпятил животик и гордо обозрел аудиторию.
– А теперь я скажу о нашей священной миссии! – театрально взмахнул ручонкой. – Италия должна стать Новым Римом и обрести прежнее могущество! Наши железные легионы снова вторгнутся на пространства варваров, принеся туда римский порядок и плоды цивилизации! Все другие народы будут трудиться на наше благо, а мы разделять и властвовать!
При этих словах публика восторженно захлопала, дог басисто залаял, а малыш выпятил губу и принял позу римского сенатора.
Далее он стал бичевать мировой империализм и коммунизм, а заодно движение геев с проститутками и кабинет развратника Берлускони.
Речь длилась ровно час, а в паузах прерывалась бурными овациями и собачьим лаем.
– Ну и как? – поинтересовался Антори у гостей, когда дуче закончил и сошел с трибуны.