В воде мужчина нежился больше часа, выйдя из душа уже совершенно другим человеком, свободным и довольным жизнью, в сухой чистой одежде, которая, правда, всё так же напоминала лохмотья.
Широко зевнув, демон ненадолго задержался у зеркальной дверцы шкафа, что стоял напротив кухни, а затем с наслаждением запустил пятерню в слегка волнистые, цвета красного каштана, волосы, спускавшиеся до лопаток. Высушенные тёплым воздухом, они совершенно не напоминали те сосульки, которые свисали с его головы ещё утром. Худоба на фоне чистого тела превратилась в изящество и стройность, а смытая грязь обнажила смуглую, загорелую кожу, мало отличающуюся цветом от первоначального варианта.
Довольный осмотром, мнимый пленник повёл плечами, продолжил движение крыльями, покрытыми коротким пушком в цвет волос, и недовольно скривился, словно от зубной боли.
Непреклонно тряхнув головой, мужчина сложил крылья, окинул внимательным взглядом комнату и обнаружил, что парень продолжал безмятежно спать, слегка поменяв позу. Теперь его щека уютно покоилась на подлокотнике дивана, в то время как ноги по-прежнему касались пола.
Удержать снисходительную улыбку, искривившую тонкие губы, демон даже не попытался. Просто достал из шкафа неаккуратно скомканное покрывало и заботливо укутал им друга, попутно избавив того от необходимости снимать обувь. Себе же пленник расстелил привычную постель на полу, с той лишь разницей, что на этот раз она была чистой и располагалась не в задней части фургона.
Один хлопок в ладоши, и в комнате наступила тьма.
***
Утро застало демона ещё в постели. Фургон слегка покачивался, Ника видно не было.
Потянувшись всеми конечностями, включая крылья, мужчина встал, сделал несколько разминочных движений и постучался в кабину водителя.
– Доброе утро! – бодрым голосом откликнулись из-за двери. – Кофе на столе, комнатной температуры, как ты любишь. Бутерброды я на тебя не делал. Мы уже за городом. Извини, что разбудил, тут дорога отвратительная! Я чуть позже передохну.
Молча приняв информацию к сведению, демон принялся хозяйничать. Смешал себе омлет, пока тот готовился – вымыл грязную посуду, оставленную прошлым днём в раковине; потом поел, убрал за собой, а следом, вооружившись тряпками, веником и шваброй, направился за занавес в дальнюю часть автомобиля, где занялся уборкой, что при неровностях дороги было совсем непростым делом.