– Не понимаю, почему он должен ждать именно здесь. В деревне есть забегаловка. Если уж он приезжает с поручением какого-то идиота…
– Посмотрю хоть, как он выглядит…
– Что, прямо так, даже рабочую блузу не снимешь?
– Да нет, пожалуй, – рассеянно сказала Трой и двинулась по дорожке, соединяющей студию с домом, где она жила. День выдался холодный. Обнаженные ветви деревьев покачивались со скрипом на северном ветру, по небу бежали свинцовые тучи.
«А если, – вдруг подумала Трой, – я войду в дом, а там – Рори? Допустим, он решил приехать тайком и теперь ждет меня в библиотеке. Он зажег огонь в камине, чтобы нам было тепло. Лицо его выглядит так же, как в первый раз, когда он стоял там, – немного бледное от возбуждения. Допустим…» – Воображение у нее было живое, и она стремительно разматывала нить фантазии. Картина оказалась настолько ясной, что вызвала физическую реакцию: сердце заколотилось, а ладонь, стоило положить ее на ручку двери, ведущей в библиотеку, даже слегка задрожала.
Мужчина, стоявший перед холодным камином, был высок и несколько сутул. Волосы, слегка напоминающие по виду шелк-сырец, торчали на голове тонкими кустиками, как у ребенка. Он носил очки и, помаргивая, смотрел сквозь них на Трой.
– Добрый день, – заговорил мужчина. – Меня зовут Томас Анкред, впрочем, вам это уже известно из визитки. Надеюсь, вы не в претензии, что я явился сюда. Вообще-то ехать мне не хотелось, но семья настояла.
Он протянул руку – его рукопожатие было безвольным, Трой его почти не ощутила.
– Все это как-то очень глупо, – продолжал он. – Я имею в виду портрет папа, конечно. Знаете, мы все называем его «папа». Некоторым кажется, что звучит сентиментально, но так уж сложилось. В общем, папин портрет. Должен сказать, что ваша телеграмма всех буквально повергла в шок. Мне позвонили и сказали, что вы, наверное, ничего не поняли и я должен поехать к вам и все объяснить.
Трой разожгла камин.
– Присаживайтесь, – предложила она, – вы, должно быть, замерзли. И объясните, я не поняла.
– Ну, прежде всего, что писать портрет папа – это честь. Я пытался растолковать, что как раз наоборот – это для нас честь, если вы вдруг согласитесь. Спасибо, я действительно сяду. Путь от вокзала неблизкий, и, по-моему, я натер пятку. Не возражаете, если посмотрю? Достаточно будет нащупать через носок.