Он задумчиво посмотрел на пламя камина.
– Дальше – Полин, моя старшая сестра, это важная персона. Милли, золовка, она постоянно смеется без всякого повода и ведет дом, потому что ее муж, мой старший брат Генри Ирвинг, умер.
– Генри Ирвинг[4]! – Трой так и подскочила. «Нет, это положительно сумасшедший», – с тревогой подумала она.
– Естественно, я говорю об актере Генри Ирвинге. Это кумир папа, вот он и назвал сына его именем. Ну и, наконец, Соня. Соня – это папина любовница. – Томас откашлялся на манер старой девы. – Ситуация прямо-таки библейская. Помните Давида и Ависагу-сунамитянку? Все в доме Соню недолюбливают. Должен сказать, она очень плохая актриса. Я вам не наскучил?
Совсем не наскучил, но Трой ужасно не хотелось в этом признаваться.
– Ничуть, – побурчала она и спросила у Томаса, не хочет ли он чего-нибудь выпить.
– Спасибо, если найдется, с удовольствием, – кивнул он.
Трой пошла за выпивкой, рассчитывая по дороге разобраться в своем отношении к посетителю. Кэти Босток она обнаружила в столовой.
– Ради Бога, Кэти, – сказала Трой, – пошли со мной. Ко мне там настоящий монстр заявился.
– И он останется на ужин?
– Я не предлагала, но, наверное, да. Так что придется все же открыть банку консервов из запасов Рори.
– Может, вернешься к этому типу?
– И ты со мной, ну пожалуйста. Я боюсь его. Он рассказывает мне о своей семье, представляет всех в весьма отталкивающем виде, но при этом рассчитывает, что мне все-таки захочется с ними познакомиться. Но что меня более всего беспокоит, в этом семействе есть какая-то дьявольская притягательность. Важная персона Полин, стяжательница Соня; страшная малышка Пэнти, Милли, которая постоянно смеется без всякого повода. И папа́, этот великан, собирающийся подарить себе собственный портрет, потому что нация так и не удосужилась наскрести…
– Только не говори мне, что ты согласилась!
– Ну уж нет. О Господи, нет, конечно! Что я, психованная? Но… не спускай с меня глаз, Кэти, – закончила Трой.
III
Томас принял приглашение поужинать, выразив полное восхищение консервированными новозеландскими лангустами.
– У нас есть друзья в Новой Зеландии, да и в Америке тоже, – сказал он, – но, к сожалению, рыбные консервы вызывают у папа́ приступы гастроэнтерита. А появись они на столе, и папа́ не сможет противостоять соблазну, так что Милли наложила на них запрет. Следующий раз, как поеду в Анкретон, она выдаст мне несколько банок для личного пользования.