– А ведь я твою подругу в старинные наши времена знавал.
– Да наверняка встречались у нас. Разве ж такую женщину не запомнить! Не то, что эти две твои. – Она кивнула в сторону и засмеялась. – Я вот скажу жене, как ты тут развлекаешься.
– А я от нее ничего не скрываю. Сам все рассказываю.
– Ну, уж прям.
– Точно.
– Я спрошу, что ты ей в этот раз расскажешь.
– А вы что не танцуете?
– Никто не приглашает.
– Неужели? А мне можно вас пригласить? – Венька обратился к ней. Она нехотя встала, всем своим видом показывая, что делает это без особого удовольствия.
Пробирались между столиками на заполненную танцующими середину зала, нашли свободное место. Венька обнял ее, хотел прижать к себе, но она отстранилась. Он наклонился, сказал: «О, память сердца! Ты сильней рассудка памяти печальной…».
Она недовольно фыркнула, качнула головой:
– Тогда было: «Приедается все, лишь тебе не надо примелькаться».
– Тоже хорошие стихи.
Ожидала вопросов: что? как? когда? где сейчас? Но ошиблась, – Венька ни о чем не спросил. И насмешек тоже не было. Все время, пока танцевали, молчал. В тот вечер она несколько раз ловила на себе его взгляд и со злорадством думала: «Ну, посмотри, посмотри».
Часов в двенадцать к их столику подошел официант и положил счет. Мужчины полезли за бумажниками. Венька закричал:
– Э, нет! Сегодня все были у меня в гостях. Все расчеты я произвожу.
Кто-то попробовал вяло возражать, но Венька уже отсчитывал деньги. Пожали плечами и согласились. Только она громко сказала Лешке, уже очутившемуся на другой стороне стола:
– Заплати.
Лешка моргал глазами, мало что понимая. Она повторила злее:
– Леш, ты что, оглох? Заплати.
– Брось ты! Ну, потом как-нибудь мы заплатим, – вмешалась Ленка. – Подумаешь, какое дело. Он все равно уже ничьих денег не возьмет. Ты Сквознякова не знаешь!
Не хотелось скандала. Пришлось уступить. Уходила она злая и на Лешку за то, что напился, и на Сквознякова за то, что мог ради развлечения, чтобы что-то кому-то показать, выбросить сто пятьдесят рублей, и на себя за то, что видно, что злится.
– А знаете-ка! Пошли ко мне. У меня еще бутылка коньяка есть. – Певец из Ростова приглашал вроде бы всех, но смотрел только на женщину в сером свитере.
Та захохотала:
– Как говорится: его вино, ее фантазия.
Лифт не работал, и на свой восьмой этаж они с Лешкой поднимались пешком. В одном из лестничных проемов увидели впереди Сквознякова и его приятельницу с распущенными волосами. Судя по взаимным объятиям, расставаться им явно не хотелось.