И вот судьба, наконец, предоставила Корнееву шанс совершить настоящий прорыв в собственной научной деятельности. Примерно два месяца назад назад Никита Петрович услышал от своего соседа-камнерезчика Ваньки Свиридова историю о странных самоубийствах, произошедших десять лет назад как раз неподалеку от его дома и места работы, на том же Обводном канале. В тот год люди почему-то с завидной охотой и регулярностью массово прыгали в мутные воды Обводного, чтобы свести счеты с жизнью.
Причиной всему якобы были найденные на дне канала во время прокладки теплотрассы древние человеческие останки и крупная ритуальная плита с таинственными надписями на поверхности. Несмотря на сразу же возникший к находкам интерес археологов, партийная знать города не расценила найденные предметы как представляющие собой какую-то научную ценность: «Хлам прошлого, и все тут! Мы теперь пишем новую историю с момента триумфа нашего великого вождя Ленина, а все эти языческие отголоски далёкого прошлого не несут никакой пользы для строительства коммунизма!».
В результате человеческие останки были выброшены на свалку, а гранитную плиту порезали на камнерезке. Её обработкой в то время как раз и занимался сосед Корнеева Ванька Свиридов, который решил сохранить себе на память небольшой фрагмент древней плиты.
Как только Никита Петрович услышал эту загадочную историю, то сразу же испытал неудержимый научный интерес и попросил Ваньку одолжить ему фрагмент этого гранита для собственного подробного исследования. Сосед поначалу противился, мол, не стоит, вдруг реально проклятие на нем? Но после настойчивых доводов Никиты Петровича Ванька в итоге согласился.
Безусловно, история про эпидемию суицидов на Обводном канале в 23-м году была, как минимум, очень странной, но Никита Петрович в разную мистику и проклятия не верил. Он был убежденным учёным-материалистом, и плита из древнего захоронения была для него в первую очередь интересным объектом для изучения её необычных физических и химических свойств.
А что до самоубийств, так район Обводного сам по себе не особо внушал прохожим оптимистичного настроя: депрессивная городская окраина, усеянная бесконечными заводами и предприятиями, постоянно царящие в воздухе неприятные запахи и зловония, а также не самый дружелюбный контингент местных жителей из убогих рабочих общежитий. Попробуй сам тут коньки не отбросить от подобной безысходности…