Преподаватель начала брать низкие ноты на пианино. Затем пропела первую строчку, чтобы наглядно показать, как это должно выглядеть.
– Учимся петь через зубы, – она выводила звуки, практически не разжимая зубов. – Поднимаем звук вместе с гортанью и диафрагмой, поршень опускаем вниз. Можно отпустить рот, не обязательно петь с сомкнутыми зубами.
Я постаралась в точности повторить ее действия. И у меня даже получилось нечто похожее, но все равно выглядело неубедительно.
– Знаешь, чего тебе не хватает? – задумчиво произнесла Николь. – Хорошей атаки. Ударь по диафрагме. Оставайся в позиции нижней ноты и нижними зубами бери верхнюю, – я удивлено хлопала глазами, пытаясь осознать произнесенные инструкции. – Мы тянем букву «и», а в гортани букву «а», – она демонстрирует, как правильно нужно брать эти ноты, и по завершению отмечает: – Гортань расслаблена.
Я сделала еще несколько попыток, пока Николь, наконец, одобрительно не кивнула.
– Отлично. Вот умничка! А теперь давай подниматься выше.
Она брала все более высокие ноты на пианино, и мне не оставалось ничего другого как следовать за ней, пока не достигну своего максимума. Временами преподаватель приговаривала «Не отпускай на обратный ход», «Смелей», «Бери выше». Когда мы достигли высшей точки, Николь оборвала ноту и улыбнулась.
– Хорошо. Сейчас мы этим будем пользоваться.
Зазвучало вступление песни. Я немного нервничала, но вступила вовремя. И почти сразу женщина остановила меня.
– Нет, верхние зубы не годятся. Поем только в нижние. Потому что мы сразу задаем драматургию. Верхняя позиция – это всегда высветление.
Не до конца понимала, что это значит, но с невозмутимым видом кивнула и начала заново первый куплет.
– И чуть-чуть поджата челюсть, – приговаривала Николь по ходу. – А теперь нам нужно ощущение субтона, но только на сомкнутых зубах. Поем все продыхом, но без воздуха.
Песня такая сложная! Мне не приходилось сталкиваться с такими нюансами в музыкальной школе. Как будто меня экстерном перевели из младших классов…даже не в старшую школу, а сразу в колледж. И теперь мне нужно стремительно нагонять пропущенный материал. Спустя несколько часов репетиции, я была выжата как лимон, но результат меня приятно поразил. Если вначале занятия мне казалось, что я никогда не смогу спеть так же чисто, как Николь, то теперь я уже вполне уверенно брала ноты и стремительно приближалась к ее уровню исполнения. Хотя кого я обманываю, Николь была для меня пока что на недосягаемой высоте, но, если упорно трудиться, возможно, я смогу приблизиться к ее исполнению.