– Доброе утро, – произнес Мэттью. Чтобы не рассматривать мистера Палмера слишком пристально, он снова скользнул взглядом по обстановке комнаты. Взгляд путался и метался – хрустальная люстра, атласный блеск диванной обивки, ковер, какие-то безделушки, большая коллекция пластинок. Серебро, дерево, сатин или шелк – комната буквально кричала, что в нее вложены немалые средства. Если бы не благовония, в воздухе бы пахло деньгами.
Мэттью почувствовал себя еще более неуютно. Он нарушал изысканную гармонию комнаты одним своим присутствием.
– Доброе, – мистер Палмер закурил, не без интереса рассматривая Мэттью. – Хочу сразу извиниться за грубость. По утрам я неприветлив. До первого кофе, обычно. Но сегодня присутствие гостя меня смягчило, – он улыбнулся, и Мэттью снова почувствовал, что краснеет. Если бы мистер Уильямс нашел для него скромную комнатушку, которой владеет старая вдова, Мэттью было бы куда спокойнее.
– Ничего. Утра не созданы для радости, – он выдавил из себя свою привычную блейковскую улыбку. – Спасибо за гостеприимство, мистер Палмер, вы…
Мистер Палмер только отмахнулся.
– Ерунда, не стоит разговоров, – он положил сигарету на край пепельницы и выпрямился в кресле. – Давайте познакомимся, как следует. Меня зовут Дэвид. И обойдемся без “мистера”, хорошо?
– Хорошо, – теперь улыбка далась чуть проще. – Мэттью Блейк. И, пожалуйста, зовите меня просто Мэттью, – он пожал протянутую ладонь. Безукоризненно изящную, как и ее владелец.
– Присаживайтесь. Вы не слишком спешите? Найдете время для утреннего кофе?
Мэттью с опаской взглянул на предложенное кресло, но все же сел, надеясь, что одним этим фактом не нанесет роскошной обстановке никакого урона.
– Спасибо, это было бы отлично. У вас очень красивая квартира, м… Дэвид.
Тот снова взял сигарету и затянулся, выпустив в потолок сизое облачко. Придвинул портсигар Мэттью. Тот благодарно кивнул и закурил.
– Это “джазовый модерн”. Слегка устаревшая роскошь. Вам нравится? – внимательный взгляд продолжал ощупывать лицо Мэттью, хотя на губах Дэвида была улыбка.
– Никогда прежде не видел подобного. Может, в кино, – признался Мэттью.
Дэвид беззлобно фыркнул, наморщив нос.
– И каково это – стать героем кинофильма? – полюбопытствовал он, подавшись вперед. Глаза у него были зеленые, очень яркого холодного оттенка.