В конце занятий Вайолет подошла к своему велосипеду одна.
Облака были плотными и тяжёлыми, готовыми вот-вот разразиться дождём. Низкое солнце едва проглядывало, поэтому, когда Вайолет ехала домой, на улицах Города царил полумрак.
Плакаты с изображением Конора Кривида теперь висели на каждом фонарном столбе. Одетый в элегантный чёрный костюм, он аккуратно зачесал набок свои обычно растрёпанные волосы, и только посередине лба красовался один завиток. Кривид казался воплощением невинности и был почти неузнаваем без своей нахальной ухмылки.
На следующее утро Вайолет поднялась ещё более усталой. Она опять плохо спала. Ссора с Мальчиком снова и снова прокручивалась в её голове. Пошатываясь, она надела школьную форму и поплелась вниз по лестнице. Её отец сидел за кухонным столом и тоже выглядел измученным.
– Ты в порядке, папа? – спросила Вайолет, открывая холодильник в поисках молока.
– В полнейшем, – ответил тот, хотя и казался расстроенным.
– Комитет постановил, что сегодня в школе занятия отменяются, – продолжил Юджин чуть мягче. – Будем искать Конора, и нам нужна помощь всех.
– Хорошо, – сказала Вайолет, чувствуя, как сжимается желудок.
Вайолет хотелось бы, чтобы всё это было сном, но Конора так и не нашли, а Мальчик каким-то образом был замешан в его исчезновении.
– Это досадная ситуация, но мы должны оставаться сильными. – Отец вздохнул. – Сегодня мы осмотрим Предместье Призраков и другую сторону реки.
– Предместье Призраков… Правда? – спросила Вайолет, стараясь говорить ровным тоном. – А почему мы ищем именно там?
– Винсент Кривид получил наводку, и вчера вечером туда отправилась поисковая группа. В одном из старых домов обнаружили несколько вещей, – сказал отец, глядя прямо на неё. – Теперь нужно расширить область поисков.
– Ох, – Вайолет ощутила, что слегка задыхается. Она отвернулась и положила в тостер кусочек хлеба.
– Как ты себя чувствуешь, милая? – спросил отец.
– Э… Великолепно, – пробормотала она.
– Если ты хочешь мне что-то рассказать, Вайолет, я слушаю. Родители Конора очень обеспокоены, ты ведь понимаешь.
– Это понятно, папа, но я ничего не знаю, клянусь, – сказала она, уставившись на тостер. Вайолет терпеть не могла лгать отцу.
Её тост выскочил, дымясь, чем разрядил напряжённую обстановку, и девочка принялась намазывать на него масло. Затем она бросила хлеб на тарелку и отправилась в свою комнату, оставив отца ворчать над последним выпуском «