Споткнувшись обречённо у порога,
Прощальный взгляд послала нам любовь,
Которой жить осталось не так много.
Я содрогаясь на тебя смотрю,
А зеркала вдруг искажая факты,
Запели песню чью-то, как свою,
К дыре латая ветхую заплату.
Мне показалось, ты меня любил.
Я помню, как вчера, твои признания.
Ты день и ночь ходил за мной и бдел,
Страшась случайных редких расставаний.
И это было всё твоей игрой!?
Ты понимаешь, как же это больно?
Я не держу тебя, теперь к тебе,
Не кинусь я в объятья добровольно.
Закружит снова листопад,
Дождь вкрадчиво падёт на землю,
И поползёт позёмкой смрад,
И грусть, которой молча, внемлю.
И птицы с криком улетят.
Вослед тихонько всхлипнет ветер,
И обнажаясь, всхлипнет сад,
Что в грусти этой чист и светел.
И только стая воронья,
Сорвавшись, зашумит тревожно.
Кто ты? Кем стала ныне я?
Понять наверно не так сложно.
Но мой покой роняет слёзы,
И вдаль за птицами зовёт,
А наши розы, наши грёзы,
Листвой упавшей заметёт.
Спокойно плещется волна,
Бескрайний мир у ног небес,
Я в этот мир погружена,
Среди метущихся телес.
Скулит восторженно душа,
Как губка, впитывая воду,
Она водой поглощена,
В такую дивную погоду.
Прикрыв глаза, ловлю покой,
Движения лёгкие волны,
И мыслей утомленных рой,
Не предвещает мне беды.
И солнце, расплескавшись в водах,
Искря, слепит водой глаза.
Так всё устроено природой,
Что без восторга здесь нельзя.
Я замерла. Не шелохнусь.
Ловлю скользя, движение волн,
К движеньям прытким не стремясь,
Как будто в неге бью поклон.
Я развела стряпню и умилённо тесто мну,
И ощущаю нежность липкой массы.
Не уж то многого от жизни я прошу?
Лишь только сострадания и ласки.
И разбивая, без конца комок,
Мукой обильно посыпаю стол.
Как будто жизни возвращаю долг,
За то, что силой своей пользовалась, в пол.
За то, что не ценила свою жизнь,
За то, что не считала её главной.
Я словно мышь пытаюсь теперь грызть,
Остатки дней когда-то небом данных.
Мешу нещадно, торопливо мну,
Податливое беленькое тесто,
А жизнь и жить, я все равно люблю
Хотя, то жить, порой не интересно.
И разминая пальцами замес,
Раскатываю скалкой тонкий пласт,
На плечи давит как плитою крест,
Соврать, как есть, мне он сейчас не даст.
Уходят дни, уходят следом люди,
Рассудок тяжелеет от забот,
Скудеет скарб, что без того был скуден,
Но это не считают за порок.