– Как…
– Проклятый фриц, кто же ещё, – ответил механик. Его слова никак не укладывались в голове.
«Ведь пилот я! Я вчера летал на нём и вернулся на базу!» – моя первая мысль. Анри ещё что-то говорил, его губы шевелились, но я не слушал. «Лайтнинг» никогда бы не отдали другому пилоту так быстро, к тому же вчера не было вылетов, кроме моего. Но самолёта нет, он погиб вместе с пилотом, а я всё же стою здесь.
– Анри?!
– Да?
– Ты меня видишь?
– Отчётливо, друг мой!
Я хотел было спросить, кто вёл мой «Лайтнинг», но тут сообщили о прибытии машины, и пришлось незамедлительно отправиться в путь. Корабль до «большой земли» отплывал раньше положенного, надеясь опередить наступающую непогоду.
Всю дорогу я размышлял о том, кто разбился в моём самолёте и постоянно ощупывал себя: руки, бёдра, лицо. Всё на месте. Солдат, ведущий машину, посматривал на меня с плохо скрываемым волнением. Я здесь. Я живой. А в ушах стоит гул мотора «Лайтнинга», уходящего в пике. На глазах выступают слёзы.
– Мсье, всё хорошо?
– Что?
– Вы…
Я тут же утёрся рукавом, чтобы не смущать постороннего человека.
– Ведь всё хорошо. Жизнь на этом, – кивок головы в сторону давно скрывшейся с виду авиабазы, – не заканчивается.
– Да, вы правы.
– Извините, моя сестра… она очень любит вашу книгу. Не могли бы вы…
В руки мне лёг крошечный экземпляр «Маленького принца» в твёрдой обложке. Я тут же понял, что за мальчик стучался в мою кабину. Почему он? Спустя столько лет, посреди Средиземного моря, в последний мой полёт?
Я и не заметил, как машина затормозила у порта. Свежий бриз, коснувшийся лица, освежил и привёл меня в чувство. Я смотрел на обложку, сжимал книгу в руках тем сильнее, чем больше страшился оказаться мертвецом, бесплотным духом.
– Мсье…
– Ах, да. Простите. Я задумался. Так вашу сестру зовут Джейн, верно?
Филипп просыпается в больнице.
Тошнота подкатывает к горлу. Выплёскивается наружу. Филипп успевает свеситься с края койки. Содержимое желудка растекается дурно пахнущей лужей на полу.
Кто-то зовёт медсестру. Филипп не узнаёт голос, да ему и не хочется. Стоит открыть глаза – мир начинает двоиться, в горле клокочет новая волна. Кислый запах рвоты смешивается с дезинфицирующим раствором. Тряпка елозит по полу с едва слышным скрипом.
– Очухался? – спрашивает медсестра. – Очухался, и ладно. Нагадил, конечно, но главное – очухался. Сейчас доктор придёт.