Позже Эл вновь пришел в Сад с Паладином Эла и Летописицей Эла. И вновь все сели у чаши. Эл спросил, чем были заняты их мысли с прошлого разговора.
Мужчина ответил, что их глубоко взволновали оброненные Элом слова о Древних временах, и спросил, можно ли им с женщиной услышать еще что-нибудь о деяниях и лицах Первой эпохи.
– Я не помню, чтобы так это называл, – заметил Эл.
– Не называл, – подтвердила Летописица Эла, быстро двигая руками по табличке.
– Впрочем, неважно. Название удачное.
– Как тебе угодно будет именовать эпоху бета-богов? – сказал мужчина.
– И время Альфа, к слову, тоже, – добавила женщина.
– Если называть время бета-богов Первой эпохой, то время Альфа будет своего рода Нулевой эпохой, о которой лучше не говорить вовсе, – промолвил Эл. – А о Первой эпохе я не склонен говорить больше упомянутого в прошлый раз. Я уже объяснил, дети мои, что вас нужно оберегать от таких влияний. Иначе не будет никакого проку в том, что вас создали и так старательно воспитывали.
– Как пожелаешь, Эл, – ответил мужчина. – Наш создатель наделил нас любопытством, и ты сам нас раньше хвалил, когда мы его проявляли.
– Да, это полезное качество, без которого ваш интеллект не мог бы развиваться.
– Тогда, возможно, ты простишь нам любопытство к тому, как мы произошли.
– Прощу. Но удовлетворять не стану. Полностью удовлетворить ваше любопытство значило бы обессмыслить все труды по вашему созданию.
– Что ж, хорошо, – ответил мужчина.
– Ничто из Нулевой и Первой эпох не пригодится вам в этой, Второй эпохе, – продолжал Эл.
– Как скажешь, Эл, – ответила женщина.
– А вот что вам пригодится, так это имена, – проговорил Эл. – Вы придумали, как хотите зваться?
Прежде чем мужчина успел открыть рот, женщина сказала:
– Да. Он хочет зваться Адамом, а мне нравится имя Ева.
Долго молчал Эл. Затем обратился к Паладину Эла, и они какое-то время без единого слова совещались через ауры. Когда они закончили, Паладин Эла вскочил на скамью, расправил крылья и понесся к высокой сторожевой башне, где обитал вместе с другими меченосными ангелами и откуда они обозревали Землю и небеса.
– Как вы узнали эти имена, Адам и Ева? – спросил Эл, и, хотя его лицо и голос оставались безмятежными, аура вспыхнула яростным бурлением цветов.
Адам собирался ответить, но Ева взяла его за руку и ответила сама: