Забавно. Окружающие вечно оценивали его возраст неправильно. Сперва считали младше, теперь – наоборот. Всем кажется (должно быть, из-за статуса), что ему лет сорок. А ему и до тридцати еще не близко. Хотя внутри, в голове, Якуту было даже и не сорок – все шестьдесят. Большинство окружающих – в том числе признанные «авторитеты» – казались малышней.
Рубили сплеча, не вникая, как левая пятка захочет. Ведь это же моя левая пятка! Значит, решения, ею подсказанные, правильные! Как считал дурак Рудик, изобразивший на его шкафчике обидное. Или как он сам, когда мазал шкафчик Геста. Тоже дурак был.
Ну а во-вторых (и в главных!), он давно понял, что если стараться, то и на рояле можно выучиться играть. Моцартом, ясное дело, не станешь, коли таланта не отсыпали, но играть-то будешь! Среди тех, кто не знает, с какой стороны к роялю подходить. Вот в чем штука.
Савва правильно тогда все объяснил: кинулся ты, мальчик, не разобравшись. Глупо. И это Якут запомнил. Быть глупым оказалось не то чтобы стыдно – неуютно. Перед собственным отражением в зеркале, перед собственными мыслями – темными, когда почти засыпаешь уже и мерещится всякое.
Рудик ему никогда не мерещился: ни после секции, ни… потом.
Найти его – сколько лет спустя? пять? семь? – было совсем нетрудно. Тот подрабатывал, малюя какие-то рекламные плакаты: грудастые телки с тазиками пельменей, рога изобилия, похожие на кривые морковки – художником Рудик оказался так себе. И полуподвал, изображавший студию, вполне красноречиво о том свидетельствовал.
Якута Рудик узнал моментально:
– О! Какие гости! Зассыха явился! Ну проходи, садись куда-нибудь. Вон на диван. Только не намочи смотри! – Он загоготал.
Якут смотрел на лицо, успевшее обрюзгнуть за недолгие, в сущности, годы, и – Савва был прав – не чувствовал ни злости, ни обиды. Ничего. И о мести он не мечтал. Вообще. Просто нужно было вернуть старый долг.
Так что садиться он, разумеется, не стал. У него было дело. Не «око за око», не «наказать, чтоб не гадил», не восстановление мировой справедливости. Хотя насчет последнего – что-то в этом было. Равновесие.
Честно говоря, если бы дурак Рудик не принялся гоготать, ничего бы и не случилось. Ведь пришел Якут, потому что хотелось просто посмотреть. Савва тогда сказал: либо поумнеет, переменится, либо… нет.